Как я встретила вашего папу Стелла Грей Бывает так, что даже хорошим девочкам сносит крышу. Так произошло и со мной. Я – Эмма, и мне стыдно. Вчера – лучшая на курсе, гордость отца, сегодня я проснулась в постели с незнакомцем, с обручальным кольцом на пальце. Как это случилось?! И почему он отказывается развестись, предлагая некую "сделку века"? Я решительно против! Но он умеет убеждать… В книге присутствует нецензурная брань! Стелла Грей Как я встретила вашего папу Пролог Хьюго Мальбони Проснулся от головной боли. Снова перебрал, хотя собирался провести трезвый вечер. Черт. Откинув одеяло, сел на постели и посмотрел на свой стояк. Кто о чем, а член помнит о своей основной миссии. Твою мать. И как теперь в туалет сходить? Осмотревшись, нашел нужную дверь. Заодно понял, что отель нормальный, номер престижный. Хоть это сделал правильно – не хотелось снова просыпаться в клоповнике среди проституток. Расту. Обернувшись, приподнялся на носках, глянул в кровать. Там кто-то спал. Блондинка с длинными волосами и маленьким вздернутым носиком. Симпатичная. Зачем я тогда так нажрался? Пожав плечами, решил про себя: облегчусь и разбужу нимфу сексом. Это лучше зарядки я считаю. Через минуту, во время которой я успел рассмотреть в зеркале свою заросшую щетиной рожу и дойти до унитаза, уперся рукой в стену и взял дружка в руку, приготовившись сделать дело. И тут что-то пошло не так. Еще до того, как прицелился в писсуар, замер. Остолбенел! Взгляд был прикован к руке, которой подпирал стену напротив. Пять пальцев, “Ролекс” на запястье – вроде все как было. Только небольшой инородный предмет выбивается из привычной картины. Вообще неуместный. Кольцо. Простой круг из белого металла. – Что за херня? – Я чуть склонил голову, поднес руку ближе к глазам. – Ты что такое? Член вяло повис в правой руке. Я опустил взгляд и шокированно уставился на дружка. Тот совсем упал. – Эй! – Раздосадованно дернув его вверх, покачал головой: – Не смей. Мы со всем разберемся! Это был первый обморок моего члена за всю жизнь. Неудивительно, что меня накрыло холодной волной. До тошноты. Не помня себя, я добежал назад, к кровати, и сдернул одеяло. Блондинка что-то промычала и стала шарить рукой вокруг в поисках тепла. А я снова охерел. В кубе уже, мать его. Так охерел, что даже пискнул что-то неразборчивое. Тоже впервые. – Эй, – она открыла один глаз, – что происходит? Посмотрела на меня, моргнула. И как заорет: – Кто вы такой?! Полиция! Я все еще смотрел на ее руку. Как завороженный. Не мог ничего сказать, только смотрел и чувствовал, что член умнее меня – он сразу отключился, пока проблема не будет решена. А мне расхлебывать это! – А-а-а! – продолжала верещать девица. Я отмер. Приложил руку ко лбу, поморщился. – Заткнись, – попросил ее ласково, – пока не прибил. – Что? – Ее лицо вытянулось. – Дай руку. – Я шагнул ближе. Ее взгляд скользнул к моим ногам. Но не дошел. Уперся в член и там застрял. Стало неловко. – Эй, смотри мне в глаза, – попросил нервно. – Ты его смущаешь! – Кого? – она продолжала пялиться на Хью-младшего. – Не будь идиоткой! – Я злился, да. – Кто ты такая?! И почему на наших пальцах кольца? Чем ты меня накачала? – Кого? – продолжала тупить девица, не сводя глаз с члена. – Да твою ж мать! – Я схватил подушку и прикрыл друга в беде. – Смотри в лицо, сказал! Она послушалась. Но ненадолго. Сначала подняла руку и уставилась на свой безымянный палец, потом на мой, потом на подушку. И наконец, закатив глаза, рухнула в постель без признаков сознания. – Просто отлично. – Я откинул подушку в сторону и осмотрелся снова. – Это что, блять, какое-то шоу? Где камера?! Уже не смешно. Глава 1 За сутки до этого Эмма – Как тебе отель? – Генри улыбнулся, подошел ко мне и обнял за талию. – Мне кажется, все складывается как нельзя лучше. – Он волшебный. Я едва удержалась, чтобы не расплакаться от умиления. Я и Генри в Вегасе! Сбежали от всего мира и обязательно станем мужем и женой! Сегодня же! Спасибо тебе, Вселенная, за этого мужчину и за эту жизнь! – Ты бледная. – Генри нахмурился. – Все еще болит живот? Я покачала головой, собираясь солгать – мол, нет, прошло, – но в тот же миг снова кольнуло внизу и скрутило спазмом, отзываясь даже в гортани. Охнув, я чуть согнулась и схватилась за плечо любимого. – Тебе лучше прилечь, малыш. Похоже, все-таки укачало. Ты ведь не переносишь такие дальние поездки на машине. Прости. Я должен был найти денег на перелет. – Ничего. Мне просто нужно немного времени. Тошнота усилилась. Пришлось вынырнуть из объятий Генри и добрести до кровати. Укачало меня и правда сильно. Все-таки его старенький форд меня доконал. Эх, скорее бы папа принял нашу с Генри любовь. Он такой упрямец! Ну ничего, вот поженимся – тогда родители изменят решение. – Я схожу прогуляюсь по отелю, не хочу вызывать у тебя чувство вины своим присутствием, – услышала я. – Представляю, как ты переживаешь, малыш, что слегла в такой ответственный день, а тут еще я давлю. – Но ты не давишь. – Чуть подняв взгляд, снова поморщилась. Становилось совсем плохо. – Мне легче от того, что ты рядом. – Но мне тяжелее. – Генри покачал головой и, взяв пиджак со спинки кресла, пошел к двери. – Не хочу смотреть, до чего довел тебя. Пойду проветрюсь, малыш. Скоро вернусь, а ты пока постарайся уснуть. – Что ж, – я вымученно улыбнулась, – хорошо. – Хорошая моя, – ласково отозвался Генри. – Спи. Он ушел, а я прикрыла глаза, мечтая о том, как все будет в нашей жизни дальше. Миссис Эмма Аут – так меня будут звать, когда вернемся в родной Бруклин. И папа перестанет считать меня младенцем и опекать, как сумасшедший. Мне, в конце концов, уже двадцать один год! И Генри любит меня по-настоящему. Чего еще ждать? Удивительно, но стоило настроиться на позитивный лад, как телу тоже полегчало. Тошнота отступила, и уже через пару минут я заказала в номер крепкий чай, чтобы окончательно отпраздновать победу над недугом. Возможно, всему виной были приближающиеся “эти дни”, но я всегда четко вела календарь, и до даты икс еще оставалось несколько дней. Ведь я специально все рассчитала: мы с Генри сегодня узакониваем свои отношения, а после нас ждет первая волшебнейшая брачная ночь. И я не хотела, чтобы она омрачилась еще чем-то кровавым, кроме потери моей девственности. Я продумала все, каждую мелочь, каждую крохотную детальку… Даже свое платье на сегодня… Щелкнув замками, я открыла чемодан и достала его. Серебристо-белый наряд, обтягивающий мою фигуру, как вторая кожа. Моя лучшая подруга Мелани посоветовала выбрать именно этот фасон, хотя мне он и казался жутко вульгарным. – Ты не в монастырь идешь, а замуж, – вспомнились слова подруги. – Твой Генри должен закапать слюной весь путь до алтаря, лишь только думая о том, как снимет с тебя это платье. И запомни, не одевай под него трусиков. Все испортишь. Разумеется, я не собиралась выполнять последнее требование. Для меня это было ну вообще слишком. В итоге целый час я провела перед зеркалом: заменила очки на линзы, сделала макияж, тут ведь ничего сложного, особенно если кожа у тебя хорошая, а глаза от природы большие. Подкрасила ресницы, долго думала, какую помаду подобрать, но в итоге остановилась на ярко-красной – на ней тоже настаивала Мелани. Своим отражением я осталась довольна, но ровно до того момента, пока не пришло время надеть платье. Стринги просвечивали, как бы я того ни не желала, но контуры тесемок отчетливо проступали под тонкой тканью… Засада… Мучительно покраснев, я ощутила себя загнанной в угол, но трусы все же сняла и засунула в крошечную сумочку-клатч. Так, на всякий случай. Потому что даже ощущение, что они где-то рядом, делало меня чуточку увереннее. – Теперь все, – посмотрела я на себя в зеркало последний раз девственницей. – Сейчас найду Генри и… Что “и” – и так было понятно. У нас уже была оформлена запись на полночь в одной из часовен Вегаса. Там, как в лучшем классическом фильме про казино, нас ждал Элвис, который и узаконит брачный союз. Подхватив мобильный телефон, я вышла из номера и, попутно вызванивая жениха, спустилась на лифте в холл. Здесь было оживленно и весело… Как-никак тут только на верхних этажах отель, а снизу карты, рулетка, игровые автоматы, пестрота разноцветных огней и бесплатная выпивка. Последнее для того, чтобы многочисленные клиенты теряли самоконтроль и тратили-тратили-тратили… Ко мне тут же подлетел официант, предлагая бокал шампанского, но я отказалась, не хватало еще напиться перед свадьбой. Тем временем Генри на звонки не отвечал, я уже начинала беспокоиться – ведь гудки все это время шли. Решив, что жених просто не слышит звонка из-за громкого шума, я приняла решение пройтись по бару-ресторану и казино в его поисках. Пока блуждала, все же выпила содовой, потому что начинало пересыхать в горле от волнения. А минуты все утекали… Хоть в самом казино часов не было, но я прекрасно ориентировалась по тем, что в телефоне… Вывод был неутешительным, я не обошла еще даже половину зала, а потратила уже полчаса, и вдобавок меня постоянно преследовало ощущение, будто все окружающие на меня пялятся, тыкают пальцами и шепчутся, что на мне нет нижнего белья. Решив, что так больше не смогу и плевать на все, я нашарила взглядом первый попавшийся указатель в туалетные комнаты и поспешила туда. Вдобавок еще и содовая, будто насмехаясь, запросилась наружу… В заветном закутке меня встречало две двери – с треугольником вверх и треугольником вниз. Я потянула ручку от женского туалета, и тут меня постигло разочарование. Дверь была наглухо заперта, и только табличка “Просим прощения за доставленные неудобства. Вы можете воспользоваться уборной в другом конце зала” немного отрезвила. – Что за издевательство! – вслух воскликнула я, и со мной согласилась другая незнакомая девушка, которая тоже подошла сюда по нужде. – Интересно, а мужской работает? – спросила она у меня, будто я знала ответ. Язык у нее немного заплетался, и было явно заметно, что девчонка уже порядком перебрала, а потому и комплексы у нее отсутствовали. Не дождавшись от меня ответа, она просто нажала на ручку мужского туалета и, воскликнув “Дивненько, и мужиков нет”, вошла внутрь. Я была шокирована. Никогда бы себе подобного не позволила, для меня это казалось вопиющим. Но… мой организм считал иначе – мочевой пузырь был полон. Да и в конце концов, может, это и неплохо – иногда вести себя чуточку наглее. Боясь передумать, я буквально влетела в чужую уборную, добралась до кабинки и там, с облегчением сделав свои дела, полезла в сумочку за трусиками. Надену и буду спокойна… Внезапно какие-то непостижимые звуки коснулись моего слуха. Стоны, самые натуральные девичьи стоны раздавались из какой-то кабинки по соседству. – Еще! О! Да! – недвусмысленно выдала незнакомка, и у меня аж челюсти свело. Фу, какая гадость! Мне от одной мысли становилось дурно, что кто-то занимается сексом вот так попросту рядом со мной – в туалете! Это было как минимум негигиенично, как максимум – противно! Захотелось побыстрее сбежать, а перед этим вымыть руки с мылом. Просто потому, что ощущение грязи повисло в воздухе. Я вышла из своей кабинки и уже направлялась к умывальнику, когда мужской голос буквально заставил меня остолбенеть. – О да, детка! Да, дай сюда свою попку! – Звук смачного шлепка раздался по уборной. Я стояла и, кажется, не моргала. Из дальней кабинки вышла та самая девица, которую я встретила в коридоре: – Ничоси дают, – тихим шепотком выдала она, включая воду. – Так стонет, что мне даже завидно! А вот мне завидно не было, внутри меня разливалась злость. Потому что я узнала голос… Генри! Мой жених! И Мелани – лучшая подруга. Я медленно, словно во сне, подошла к дверце и потянула ее на себя. Они не закрылись. Любители острых ощущений стояли ко мне боком. Генри был в Мелани. Та упиралась руками в стенку кабинки, подставляя моему жениху роскошную попу. Он активно двигался, она стонала. Меня затошнило. Сильно, неумолимо. И голос пропал. Я только и могла, что пропищать нечто невразумительное, умоляя о пощаде. Где здесь можно самоубиться? Я бы хотела без очереди, пожалуйста! – Эмма! Меня заметили. Сразу два голоса прокричали имя с разными интонациями. – Это не то, о чем ты… – начал было Генри. – Пусть она все узнает! – закончила за него Мелани. – Давно пора было! Я отшатнулась. Почувствовала, как завибрировал в руках мобильник. Кто-то звонил мне. И это заставило вернуться в реальность. Посмотрев на телефон и не видя экрана от набежавших на глаза слез, я снова услышала голос Генри. – Да отпусти ты меня! Эмма, иди сюда и поговорим. Я моргнула, смахивая слезы и уставившись на жениха. Тот все еще не мог избавиться от Мелани – она оттолкнулась и прижала его к противоположной стене, требуя: – Не смей так со мной говорить! Пусть проваливает! И я кивнула. Будто получила инструкцию к действию. Швырнув в сторону завибрировавший снова телефон, побежала прочь, не разбирая дороги. Меня трясло от ужаса и шока, внутри колотило от бешенства. Я все еще не могла принять того, что увидела. Не могла осознать. Ноги несли все дальше и дальше. Сначала хотела вернуться в номер, но промахнулась дверью. И оказалась не в холле, а в огромном ресторане. Все вокруг смеялись, играла тихая музыка, девушка пела приятным сопрано… Прислонившись к стенке, я осмотрелась совершенно невменяемым взглядом и поняла, что должна выпить. Не просто глоток шампанского, как делала это на праздниках, а чего-то крепкого. Много! Обнаружив барную стойку чуть поодаль, слева, ринулась туда, крепко прижимая к себе сумочку. – Виски, – попросила хрипло, едва оказалась на месте. – Крепкий. Со льдом. Понятия не имею, зачем попросила лед. Папа всегда так делал на вечеринках, устраиваемых меценатами, куда мы ходили вместе. С мамой он был в разводе, а будучи успешным хирургом, новой женщиной так и не обзавелся. Не было времени… – Что вы хотели? – Бармен чуть склонился ко мне, видимо, не услышав первую просьбу. – Виски, – сказала, облизывая пересохшие губы. – Пожалуйста. – С вами все в порядке? – зачем-то спросил он. – Да. Я хочу выпить. С этим есть сложности? Упрямо вскинув подбородок, постаралась придать лицу выражение уверенности. Бармен кивнул и отвернулся, чтобы взять бутылку. И тут меня окатило холодной волной. Я вспомнила, что не переложила кошелек в сумку, вынув его еще в номере… – Ох, – выдала тихо, беспокойно оглядываясь. – Вы мне? – тут же спросил незнакомец, приблизившийся к стойке. Его чуть качнуло, но он удержался и, замерев на миг, гордо показал мне большой палец. Красивый. Высокий, широкоплечий брюнет с темными глазами и совершенной улыбкой. Странно даже, что он заговорил со мной. Уж я бы точно не набралась смелости начать диалог. – Ваше виски, – услышала сзади и вздрогнула. Мне же нечем платить! Я снова облизнула губы, прикусив нижнюю от ощущения полной безнадежности. – Повторите, – снова заговорил незнакомец, пахнув на меня непередаваемым амбре. Он был пьян, теперь я поняла это четко. Не до такой степени, чтобы упасть и уснуть где попало, но до той, чтобы уже с трудом держать равновесие. Нормальная разумная девушка сбежала бы. Но я в тот миг не была ни нормальной, ни разумной. – Мне тоже, что и даме, – сказал тем временем мужчина, щелкая пальцами. Он сел на соседний стул, бросил на стойку хрустящие купюры, вынутые прямо из кармана брюк. Много. На эти деньги можно было напоить целую компанию, а не только одну меня. “Нормально ли соглашаться на компанию незнакомца?” – услышала я голос разума в последний раз за тот вечер. Посмотрев на красавчика, пожала плечами и решила представиться: – Эмма. – Хьюго. Ну вот, разум, прощай. Оставь меня и нового друга в покое. – Против кого пьем? – уточнил мужчина. Я пожала плечами. Мне было все равно. – Тогда за любовь, – сразу предложил он альтернативу. – Только не за нее, – поморщилась я. – Ненавижу это все! Хьюго чуть расширил глаза, потом улыбнулся и протянул мне стопку, чуть плеснув ее содержимое на мое платье. – Понимаю, – сказал, поднимая уже свою выпивку. – Поддерживаю. Ну, понеслась? Понеслась. Мы быстро расправились с той бутылкой. Точно помню, что пока сидела у стойки, не чувствовала опьянения. А когда встала, пришлось опереться на руку мужчины. Он так внимательно слушал и пил еще яростнее меня – будто и сам ненавидел всю эту чушь про верность, любовь и свадьбы… Потом я почему-то решила показать ему, где именно собиралась выйти замуж. Мы отправились туда, прихватив еще одну бутылку, напевая старые песни Бритни Спирс и придумывая клички всем встречным людям. Это было настолько не похоже на меня и так весело… Пока не настало утро. И прозрение. Я проснулась в нашем с Генри номере, скромном, но милом. Улыбнулась, хоть и чувствовала некоторую ломоту во всем теле, потянулась и попыталась найти одеяло или мужа. Но нащупала лишь пустоту. А потом и вовсе услышала посторонний писк и, приоткрыв один глаз, спросила, что происходит. Мне не ответили. Пришлось сосредоточиться и посмотреть на Генри. Только вот его не нашлось рядом. Нашелся другой тип, стоящий у моей кровати и… голый!!! Совсем! Я закричала. Он что-то сказал, но, не получив ответа, разозлился. Рявкнул громко, напугав и заставив замолчать. И тогда я посмотрела ниже. Стоит ли говорить, как потрясло меня зрелище?! Мужской фаллос, висящий прямо перед глазами. Я хотела визжать, но крик застрял в горле. А мужчина чего-то требовал и говорил о каких-то кольцах. В следующий миг меня будто в ледяную воду окунули. Я вспомнила. “Обменяйтесь кольцами”, – сказал некто. “Кольца-ми”, – замедленно прокрутилось в голове. Взгляд уперся в собственную руку. Я открыла рот, но не нашла что сказать. Посмотрела на… Хесуса, кажется? Он тоже был счастливым обладателем кольца. Того самого, что я лично купила для Генри. Нет!!! Я вдруг вспомнила, как облизала ему палец, чтоб кольцо лучше налезло, ведь оно оказалось маловато… Туман совсем закрыл обзор. Руки и ноги стали ватными, а в голове легко-легко. Кажется, я впервые в жизни потеряла сознание. Глава 2 Хьюго – Так, ладно. – Я взъерошил волосы пятерней и попытался снять кольцо. Оно не поддалось. Сказать, что меня это напрягло, было бы преступлением, потому что не выразило бы и сотой доли бешенства внутри. Взгляд, блуждающий по номеру, уперся в небольшую розовую сумку. Совершенно безвкусную вещицу, явно купленную на мексиканском рынке. Девица лежала без сознания, я же судорожно соображал, нормальное ли для нее это состояние. Может, она больная? Еще раз оглядев несчастную, решил, что быть замешанным в смерти предположительной проститутки не хочу, и полез в ее сумочку. Должны же быть там лекарства, если у нее частые проблемы со здоровьем? Внутри крошечного по объему клатча нашлось непозволительно много: закрытая упаковка тампонов, женские трусики, помада кошмарно-красного цвета, документы девицы и свернутый вчетверо лист, развернув который, я выматерился на весь номер. Копия сертификата о браке… пиздец! Колечки мы не просто так нацепили, надежда сдохла. Только этого не хватало! Свое имя в бумаге я узнал сразу, второе – женское – сверил с документами девицы. Ошибки быть не могло… На кровати без сознания валялась моя жена!!! И все бы ничего, если бы не ситуация. Как же я мог ТАК попасть?! – Эй!.. – Я осторожно похлопал ее по щекам. – Подъем! Надо поговорить. Реакции не было, пришлось отвесить легкую пощечину, только тогда блондинка зашевелилась. – Эмма… – с некоторой запинкой произнес я, вспоминая ее имя по водительским правам. В этот раз девчонка не верещала, мгновенно завернулась в одеяло и отползла от меня на другой край кровати, чтобы спросить: – Вы кто такой? – А ты не узнаешь? – вскинул бровь я. До этого момента был уверен: меня каждая собака в штатах знает – из газет, журналов, светских сплетен. Но девчонка молчала, испуганно продолжая пятиться куда-то мне между ног. Да твою ж мать. Пришлось снова прикрыться подушкой и нашарить взглядом свои боксеры. Они валялись на полу вместе с серебристым платьем. Вот в этот момент я начал что-то припоминать… В Вегас я приехал помянуть последние холостяцкие деньки. Точнее последний месяц собственной свободы перед свадьбой с Терезой – супертелкой, моделью, мисс Вашингтон прошлого года и просто отличной рабочей задницей… Но даже на такой секси-крошке жениться мне смерть как не хотелось. Если бы не требования Мег – черт бы побрал эту чопорную английскую заразу, приходящуюся мне бабулей по матери… Полгода назад вдовствующая графиня Финли прибыла в Америку из Англии, бросив обожаемое имение и заявив, что хрен мне, а не наследство, если я не остепенюсь, не женюсь и минимум два года не проведу в законном браке, сделав ей наследника. Мой обычный стиль жизни ее, видите ли, не устраивал, а потому она лично поселилась в доме родителей. Наблюдать, ждать и помогать мне принять решение угрозами… Конечно же, я вспылил, но на сторону Мег встал отец, высказав мнение, что его достали мои выкрутасы. Под страхом закрытия личных и корпоративных счетов меня вынудили принять волевое решение – выбрать спутницу жизни. Прикинув все варианты, я выбрал Терезу, тем более эта продажная во всех смыслах девица была только рада, здраво рассудив, что век модели недолог, а стать матерью потенциального наследника многомиллионного состояния – весьма выгодное вложение работы собственной матки. В общем, она согласилась и уже с месяц с удовольствием тратила неограниченный бюджет на подготовку свадьбы. Наняла лучшего в Нью-Йорке распорядителя церемонии, подбирала цветы, договаривалась с журналистами, выбирала цвет приглашений… И вот тут такой облом. Я задумчиво осмотрел Эмму. Воробушек, ептыть. Сидит в одеяле, сверлит меня огромными глазками и еще на подозревает, что развода я ей не дам. И причина у меня, как у взрослого двадцатидевятилетнего мужика очень уважительная! Потому что мне бабушка запретила. Переведя взгляд на ее платье, с трудом вспомнил, где вообще выцепил эту девицу. Я пил у стойки, когда она подошла и села неподалеку. Помню, меня аж перекосило от безумного цвета платья, совершенно не идущего девице. Серебро на и без того бледной коже и просто ужасающая помада. Такая жесть, что мимо не пройти, хочется вызвать экзорциста. Или выпить на пару. Я выбрал второе…. – Так кто вы? – вновь чирикнула женушка, едва шевельнувшись в кровати. – Твой муж, солнышко, – оскалился я. – Хьюго. Рад познакомиться. Судя по лицу, девица была готова скатиться в очередной обморок. Ее огромные глаза увлажнились, а губы затряслись в преддверии истерики. – Только не ной, – попросил, чувствуя невнятное пока еще раздражение. – Давай поговорим нормально. Кто ты есть? Откуда? Вместо ответа она еще больше подтянула под себя ноги и… “Ебанный стыд…” – мысленно протянул я, глядя на капельки крови на простыне, потом на девицу. Снова на кровь и снова на девицу… – Месячные? – спросил с надеждой. Эмма завыла. – Твою ж мать! – Меня перекосило. – Тебе сколько лет?! Или ты из какой-то секты? Нельзя никому давать до свадьбы? – Чтоб ты сдох! – сквозь всхлипы крикнула она. – Верующая так бы не сказала, – заключил я. – Хорошо. Хоть с этим разобрались. Она зарыдала громче. Это мне не нравилось. Такое себе знакомство с супругой, а ведь нам еще жить и жить, детей делать. Покосившись на кровь, сделал шаг назад. Вспомнил, что есть какая-то херня новая в медицине. Там даже спать не надо вместе, только сперму сдать. Может, ей подсадят моего сына, и разбежимся потом нормально? – У-у… – выла она. – Эй, ну эй… – Я честно попытался подобрать слова и даже хотел было присесть, обнять там, по спинке погладить, но при малейшем движении в ее сторону девица едва с кровати не свалилась. – Хватит скакать! – посоветовал ей. – Что с тобой? – Вы меня изнасиловали! – трагично выдала она. – Воу! – вскинул я руки. – Ты ври, да не завирайся. Посмотри на меня, детка, этот парень не тащит к себе насильно. – А меня притащил! Я попробовал вспомнить, может ли она быть права? Нажрался ведь сильно, кто знает? Твою мать… – Какие твои доказательства? – спросил, приготовившись к самому страшному. – Я не помню ничего!!! – прокричала она. Вздохнув с облегчением, я усмехнулся: – Еще бы, столько виски прикончить. И, в конце концов, как приличный джентльмен, я на тебе даже женат. Какие проблемы? Проблем, по всей видимости, было до хуя. У нее перекосило лицо, а в глазах зажглась настоящая ненависть. Я понял, что сейчас начнется шквал обвинений, и стал говорить первым: – Детка, любые обвинения в мой адрес безосновательны. Я помню, мы круто провели время до церемонии. И туда, кстати, предложила идти ты. Дальше реально все помню смутно, но всегда есть свидетели. И мы можем пойти спросить у них, что было. Она вдруг покраснела. Отвела взгляд в сторону, успев при этом посмотреть на мою руку с кольцом и прикусив нижнюю губу. Вспомнила что-то? Похоже на то. – Нам нужно развестись, – прошептала она, поубавив прыти. – Кому надо? – уточнил я. – Как это? – У нее, кажется, совсем пропал дар речи. – Нам. – Мне нет. – Но мы же напились и потому попали в этот кошмар… Это отвратительно. У меня жених!.. Она осеклась, зажмурилась. Я вспомнил рассказ о женихе. Это было еще на первой совместной бутылке виски – Эмма ревела и рассказывала о разбитом сердце, размазывая красную помаду по бледным щекам и моей рубашке. – Точно, жених. Тот, что жахнул твою лучшую подругу в общественном туалете? – спросил усмехаясь. – Думаешь, надо развестись, чтобы дать ему шанс? Она заскулила. – Так вот, – продолжил с напором, – у меня есть предложение получше. Раз уж мы уже сошлись и ты даже подарила мне это свое… Покосившись на кровь, кинул на кровать подушку, чтоб закрыть пятна. Так стало значительно лучше. Пока Эмма не открыла рот снова. – Невинность! – подсказала она. – Ты отнял мою невинность, Хьюстон. – Хьюго. – Да все равно! Я хотел объяснить популярно, что разница есть. Даже дернулся вперед, направив на нее указательный палец и открыв рот. Но передумал. Пусть хоть Пепе меня называет, лишь бы не вопила больше и не отключалась. Такая вообще может выносить и родить кого-то? – Вставай, – наконец сформулировал новую мысль я. – Хватит строить баррикады из одеяла. – А ты оденься, – парировала она. – Не могу смотреть, меня тошнит! О, отлично. Может, она уже беременная? Тогда эта ночь совсем не так плоха, она станет мне избавлением от Мег! Быстро натянув боксеры, я расставил руки и поиграл бровями: – Готово, детка, вылезай и будь умницей, поговори с мужем. – Не называй себя так. Она подобрала одеяло и встала. Тряхнув головой, откинула в сторону челку. – Сейчас закажем завтрак, – улыбнулся я. – И поговорим как нормальные люди. Договорились? Нет, она не хотела договариваться. Я видел дернувшееся веко. Надо было придумать хорошие доводы, чтобы дуреха поняла, насколько ей повезло. – Ты ненормальный, если хочешь оставить все как есть, – сказала она, опасливо делая шаг навстречу. – Или я что-то не так поняла? – Все так. Я не собираюсь разводиться, малышка. – Эмма. Не детка. Не малышка. Запомни, Хорхе! Внутри меня что-то дернулось. Наверное, остатки гордости пытались поднять голову. Аж дышать больно стало и скулы свело. Но я себя победил. – Эмма, – сказал тихо, делая паузу и давая понять, что иду на компромисс. – Мы не разведемся. Но тебе будет хорошо в этом браке. Она округлила глаза и фыркнула, совсем как лошадь. – Ничто в мире не заставит меня!.. Договорить не успела, так как дверь в наш номер открылась и на пороге появился странного вида мужик. Примерно моего возраста, но какой-то дешево рафинированный, что ли. Таких называют сладко-смазливыми. Глаза голубые-голубые, волосики чуть вьются, губы пухлые. Если б не три волосины на подбородке и брючный мужской костюм, решил бы, что это переодетая девочка. Хотя, может, у нее что-то с гормонами? – Эмма? – фальцетом пропел пришедший. – Генри… – расставила все на свои места она. – Хьюго, – вмешался я, как самый вежливый. – Как поживаете? Дальше они молчали, разглядывая то меня, то друг друга, то смятую кровать. Чтоб вопросов не осталось, я сел и сдвинул в сторону подушку. – Шлюха! – сразу отозвался на мои невинные действия Генри. – Я искал тебя всю ночь, а ты… – Мы были здесь, – подтвердил я. Ну, чтоб точно сомнений не оставалось. На хер нам еще и Генри в этой и без того сложной жизненной ситуации? – Он тебя изнасиловал? – вдруг сменил тактику этот козел. Я, признаться, немного упал духом. Быстрой победы не получилось. – Он ласкал меня всю ночь! – уверенно возродила веру в лучшее Эмма. – Теперь я узнала, что такое настоящее удовольствие рядом с мужчиной! Привет Мелани, подонок! Мужик вскинулся, подался вперед, потом мотнул головой и уставился на меня. Я улыбнулся и подсказал: – Рядом есть клуб, там охуительный туалет. Весь в черной плитке, а на потолке и на стенах зеркала. Ссать – прямо скажем – не очень уютно, но вам с Мелани наверняка будет по душе. – А ты кто такой?! – возопил Генри. – Муж Эммы. – Я встал с кровати и медленно, рисуясь, попер на женишка, при этом несколько раз поведя плечами и размяв шею. Генри попятился. – Ты отвратительна! – успел сообщить он, посмотрев на бывшую девушку. – Переспала с первым встречным и рада! – Я давно за ней ухаживал, – перебил улыбаясь. – Но она думала, что не может бросить бедного дурачка Генри. Хорошо, что ты решил переспать с бывшей накануне свадьбы. Прям все проблемы решил. Я прилетел ночью, и Эмма сделала правильный выбор. Генри перевел щенячий взгляд на девушку. Я тоже посмотрел, чем она занята. Женушка поразила. В то время, пока я пугал ее бывшего, она откинула в сторону одеяло и нацепила на себя мою рубашку, прикрывающую бедра до середины. Бедра прикрывающую, а грудь пока не совсем, ведь Эмма еще застегивалась. – Ими, – проблеял что-то Генри. – Да, есть за что подержаться, – с удовольствием подтвердил я, чувствуя, как воспрянул членом, и выпроваживая ненужного визитера настойчивой просьбой: – Проваливай, парень. И больше никогда не появляйся. Ты же не бессмертный. Глава 3 Эмма Я была растеряна, обижена и зла одновременно. Этот коктейль чувств заставлял меня поступать неадекватно. Наверное, именно поэтому я показательно натягивала на себя чужую рубашку – специально для Генри, чтобы увидел и понял, что мне на него плевать и не больно ни капельки! Хотя больно было до слез! Потому что я медленно начинала осознавать ситуацию и понятия не имела, как из нее выпутываться. Странный тип, который, судя по документам, теперь мой муж, заявил, что развода не даст. Псих. Однозначно. Хотя за то, что он прогонял Генри, я была благодарна. – Ты же не бессмертный? – прозвучал вопрос от Хьюго. Ну что за странное имя? На латиноса вроде не похож… Я еще раз смерила мощную фигуру, нависшую над бывшим. Генри по сравнению с “мужем” выглядел игрушечным, наверное, оттого и скрылся за дверями, ничего так и не сказав мне на прощание. – Какой-то он у тебя хиленький, – повернувшись ко мне, выдал Хьюго. Мы вновь остались одни, и как только это произошло, я принялась стаскивать его рубашку с себя обратно. Мне чужого не надо. – Если ты за утренний благодарственный секс, – вскинув бровь, произнес мужчина, – то я тоже за! – Отвали от меня! – вскрикнула я, бросая в него рубашкой и вскакивая с кровати. Свой чемодан я приметила возле двери у ванной, поэтому, схватив его, заперлась в уборной и не планировала выходить оттуда. – Я требую развода! – крикнула через дверь, будучи уверенной, что меня услышат. – Нет, я ведь уже сказал. Детка, ты даже не представляешь, как тебе повезло со мной. Не веришь – можешь погуглить, кто я. – Придурок! – заголосила в ответ и вновь всхлипнула, потому что посмотрела на себя в зеркало. Заплаканная, какая-то помятая, предположительно изнасилованная и замужем… Жизнь показалась еще более редкостным дерьмом, чем вчера, когда я узнала правду о Генри и Мелани. Подумать только, меня предала лучшая подруга, которой я верила больше, чем себе. – Эй, ты чего там притихла? – раздался голос Хьюго. – Не вздумай только вены резать. Учти, если ты не выйдешь через пять минут, я выломаю двери! – Не надо ничего ломать, – испугалась я. – Вот и отлично, рад, что ты это понимаешь, воробушек. – Судя по голосу, Хьюго лыбился во все тридцать два зуба, а меня еще больше выворачивало от его радости. – Тебе заказать завтрак, милая? – Не строй из себя заботливого, – буркнула, впрочем, идея была здравой. Поесть казалось не лишним, а еще выпить таблетку от головы, а потом думать. – Мне сок и тосты. И не смей называть меня воробушком! И милой! – Бгг, – раздалось с той стороны. – Да ты и ешь как воробушек. Я скрипнула зубами, игнорируя последнее и открывая чемодан с одеждой. Мысленно я уже составляла план, как подам в суд на этого психа, если не согласится развестись добровольно. Главное, чтобы папа ни о чем не узнал, иначе его точно сердечный приступ хватит. Он от Генри-то был не в восторге, а от этого… вообще с ума сойдет. – Пять минут прошло, я ломаю дверь, – раздался голос Хьюго, как раз тогда, когда я заканчивала застегивать блузку. – Не надо. Выхожу! И вышла… Хьюго стоял напротив двери, уже одетый. Фух, этот факт меня почему-то радовал, потому что стоило только вспомнить его огромный… между ног… и меня аж в дрожь бросало… А ведь он в меня им вчера тыкал! Стоило только подумать об этом, хотелось ныть и выть. Я ведь представляла свою первую брачную ночь совершенно иначе, чем-то волшебным и сказочно-нежным. А выходило, что я ее даже не запомнила. Бросив взгляд на кровать, с неменьшей радостью заметила, что следы моей утерянной “невинности” Хьюго забросал постельным бельем. Подушками, одеялами, видимо, чтобы не смущали! – Так, детка, – произнес он, оглядывая меня с головы до ног. – Раз мы оказались в такой ситуации, то нам надо поговорить. Понимаю, все это странно, но ты должна понять – развода не будет. – Будет, – уверенно выдала я. – Произошедшее – ошибка, которую надо исправить. – Не пойдет! – покачал головой мужчина и тут же с паскуднейшим выражением выдал: – Кроме того, а вдруг ты уже беременна? Я вот не помню о вчерашней ночи ни хрена. Может, я в тебя кончил… – Фу… – протянула я. – Не говори мне об этом. И вообще, я подам в суд, и мы тихо разведемся. – Тихо не получится… – начал Хьюго, но в этот момент его прервали. Входная дверь вновь распахнулась, я подумала, что, наверное, вернулся Генри, хотела обернуться и послать его уже сама, но стоило только открыть рот, как все слова пропали… На пороге стоял мой отец. Запыхавшийся, с красным лицом, прижимающий руку к сердцу и судорожно осматривающий номер осоловелым взглядом. – Мелани мне все рассказала о свадьбе, я вылетел сразу! – выдохнул он. – Где этот подонок Генри? Я с него три шкуры сдеру, если только узнаю, что вы поженились! – Па-а-ап, – нерешительно протянула я, не зная, как даже сообщить о том, что произошло на самом деле… Это может добить сердце моего отца. – Генри? – тем временем шустро ожил Хьюго. – Нет тут никакого Генри, вы что-то перепутали, мистер Вайлет, тут только я. Мне показалось, меня оглушили чем-то тяжелым. Во-первых, надеюсь, я ослышалась, потому что Хьюго обратился к моему отцу так, будто его знал, а во-вторых, мой папа неожиданно расслабился и протянул “мужу” руку. О нет! – Мистер Мальбони? – удивленно спросил он. – Ничего не понимаю, но что вы здесь делаете с моей дочерью? Эмма, а ты, может, объяснишь, откуда знаешь одного из меценатов моей клиники? Я пробормотала что-то невнятное и была готова сползти в обморок. Что вообще происходит? Какого мецената? О работе отца я знала, что он вечно пропадающий в больнице хирург… И больше ничего. – Вы простите Эмму, она просто еще не может опомниться от своего счастья. – Казалось, у Хьюго мгновенно находились ответы на все вопросы. – Вы только не волнуйтесь, мистер Вайлет, но мы с вашей дочерью специально уехали в Вегас, чтобы пожениться. У нас даже копия сертификата есть! Папа опять схватился за сердце, но, судя по его разглаживающему лицу, с которым он изучал принесенную Хьюго бумагу, все становилось куда хуже, чем я представляла изначально. – О господи, Эмма! Как же я рад, – наконец выдохнул отец. – Я был уверен, что этот доходяга Генри полностью задурил тебе голову ради моих денег… Но ты… – Папа подошел ко мне и ласково потрепал за щеку. – Как же я рад, что ты оправдала мои ожидания. Но только почему в тайне? Неужели ты думала, я не одобрю? – Эмн… э-э-э, – будто идиотка, протянула я. Нашелся опять Хьюго. – Мистер Вайлет, ну вы же знаете положение моей семьи. Вечные журналисты утомляют, а так хотелось тишины и романтики. Правда, Эмма? – Хьюго подошел ко мне сбоку, сгреб в объятия и даже поцеловал в макушку. – Не-ет… то бишь ды-а-а, – запинаясь, произнесла я, видя, как папа от накатившего на счастья отсчитывает разноцветные таблетки из коробочки с сердечными лекарствами. Ему нельзя волноваться. Ведь если он узнает правду, это может его добить. – Как-то это неправильно. – Не запивая, отец заглотил пилюли. – Моя дочь явно достойна большего, чем тайная свадьба в Вегасе. – Вот и я такого же мнения, мои родственники считают так же, – поддакивал Хьюго. – Думаю, через месяц устроим специальную церемонию. Если вы согласны, мистер Вайлет, то уже на днях я озабочусь прислать вам приглашение… Ты же не против, Эмма? Муженек посмотрел мне в лицо, и я все прочла в его глазах. Он уже все решил, убедил в этом моего отца, а мне оставалась роль согласной во всем “девочки”… Вот только сначала надо разобраться, кто вообще мой муж. – А можно твой телефон? – тихо попросила я. – Кажется, я вчера потеряла свой. – Конечно, мой воробушек, – сладко проворковал мужчина, так что у меня аж челюсти свело от сладости в его голосе. – Держи, котенок. Он достал из кармана брюк айфон, разблокировал и протянул мне. Схватив аппарат, я выпуталась из цепких объятий и подбежала к окну. Пока Хьюго и мой отец говорили обо мне, я гуглила, кого же подсунула мне судьба… “Хьюго Мальбони”… Сотни фотографий и газетных статей послужили мне ответом. Наследник миллионов, красавец, повеса, золотой ребенок… Я листала статьи и не верила своим глазам. Он встречался с топ-моделями, пил на брудершафт с кинозвездами, ходил по красной ковровой дорожке в Голливуде, как спонсор фильмов… Разбивал в хлам дорогие тачки, дрался с папарацци, швырялся пьяный деньгами в стриптизерш в клубе… – Правда, тебе повезло? – раздался прямо над ухом его голос. Я вздрогнула и подняла голову. Пока я шокированно изучала биографию мужа, тот подошел ко мне ближе и, заглянув в экран телефона, нагло улыбался. – Что?! – переспросила я. – Твой папа спрашивает, – лучезарно улыбаясь, повторил Хьюго. – Правда ли тебе со мной повезло? – Не то слово, – выдавила я, протягивая обратно айфон. – Милая! Ну подойди же ко мне. – Папа, не дожидаясь от меня первых шагов, пошел навстречу с протянутыми вперед руками. – Как же я за тебя боялся! Но – честь тебе и хвала – мозги на месте! – Это все сердце, – заметил Хьюго, с дебильной улыбкой постучав кулаком по собственной груди, – оно сказало нам, что пора кончать… с холостяцкой жизнью. – Ну конечно! – Папа просто сиял. – Эмма, доченька, когда вы планируете объявить обо всем этом? Он обвел комнату взглядом, задержавшись на кровати со смятым бельем и следами моего позора. Я покраснела. Папа нахмурился. Хьюго кашлянул и посмотрел на часы, объявляя: – А скоро уже самолет! – Да, – опомнился папа, переведя на меня задумчивый взгляд. Он что-то там еще обмозговывал, пытаясь принять факт увиденного, потом кивнул сам себе и радостно хлопнул в ладоши: – Сейчас по домам, а в назначенную дату я прилечу на торжество. – Куда прилетишь? – не поняла я. – В Лос-Анджелес, – “напомнил” Хьюго, нагло обнимая меня за талию. – Вот и настало время нам съехаться. – Но… – Я беспомощно посмотрела на отца: – Мне кажется, папа против. – Я?! – Родитель обалдел. Потом засмеялся: – Хьюго, она не спросила у меня разрешения на брак, но теперь переживает, разрешу ли я переезд. Женщины! – Да-а, – протянул муж, продолжая прижимать меня к себе. – Смешная моя. Но я люблю ее именно такую: наивную и со странностями. Я вырвалась из объятий и гневно посмотрела на этого гаденыша. – Ты… – Эмма! – Папа сурово свел брови на переносице. – Что случилось? Хьюго пожал плечами и состроил вид мускулистого ангела, совсем не понимающего, чем мог насолить мне. Хотелось сжать кулаки, зажмуриться и завизжать, переходя на ультразвук. Чтоб у мужа перепонки лопнули и глаза повылезали… В ужасе я сама вздрогнула от картинки, представленной в голове. – Эмма, – снова позвал отец. – Ты плохо себя чувствуешь? Милая, я врач. Поговори со мной. Дело в том, что после акта дефлорации, если мужчина обладает слишком большим… достоинством, у женщины может сильно болеть… – Папа! – закричала я, чувствуя, как вся кровь из организма поднялась вверх, заливая лицо и шею. Даже голова кругом пошла. – Это вполне вероятно, – в то же время с серьезным видом заговорил Хьюго. Его руки, которые теперь он держал в карманах брюк, чуть приподняли ткань, словно намекая… – У нее может все болеть. – Я так и предположил, – кивнул отец. – Эмма… – Нет! – Я выставила перед собой руки, останавливая обоих мужчин. – Прекратите. Боже-е!.. У меня ничего не болит! Потому что… Тут я злорадно посмотрела на Хьюго, и тот сразу прищурился, догадываясь о ходе моих мыслей. – У него совсем крошечное достоинство, папочка, – наконец ответила я. – Поэтому нет. Я даже не ощутила ничего. Но кровь говорит о том, что все прошло как положено. Правда? Папа оценивающе посмотрел на моего мужа. На его широкие плечи, подтянутую фигуру и ниже. Потом быстро поднял взгляд и уставился в лицо разъяренному Хьюго, подводя итог собственным соображениям: – Ну, зато по любви. А там разберетесь. Муж нервно прочистил горло, в то время как я очень старательно скрывала улыбку, так и выползающую наружу. – Время! – снова рявкнул Хьюго. – Самолет! Он стал внезапно очень лаконичен. – Верно, – всплеснул руками папа. – У меня ведь тоже рейс. Я бросил все и рванул сюда, как только Мелани наговорила тех ужасов. Даже сердце снова прихватило. Он потер грудную клетку. – Мы подвезем, – снова коротко отчеканил муж. – Спасибо! Эмма, доченька, не стой. Проверь еще разок, не забыли ли вы что-то в номере, и отправляемся. Слушай, что говорит муж. Глава 4 Это был страшный сон. Кошмар, напоминавший сюрреалистичное кино. Папа всю дорогу обсуждал с Хьюго расходы на будущую торжественную церемонию, намереваясь внести свою лепту, чтобы дочь не считали голодранкой. Ведь он – уважаемый хирург, и у него отложены средства на этот случай… Я молчала. Смотрела в окно, обдумывая, как лучше прекратить все это, но чтобы отец не слег с инсультом. И не находила нужных слов. Он видел смятую постель и кровь на ней. Что мне теперь сказать? Я и правда приехала с Генри, но он не смог даже в день свадьбы удержать мозг в штанах и трахнул в общественном туалете Мелани. Я их видела, напилась с горя и проснулась с этим… Посмотрев на предмет своих мыслей, наткнулась на задумчивый взгляд и поигрывание бровями. Идиот. Я не отчаивалась. Продолжала подбирать нужные слова. Но как только открыла рот, папа вынул из нагрудного кармана таблетки и, извинившись, принял сразу две. – Перенервничал все-таки, – проговорил он, ласково сжимая мои холодные пальцы. – Ох уж твоя Мелани, дочь, она странная. Наговорила такого! Ничего-ничего, теперь вижу, ты в надежных руках. В аэропорту Хьюго удалось купить билеты на рейс “вотпрямщас”, потому, быстро попрощавшись с отцом и пообещав держать его в курсе, я прошла под бдительным взглядом за мужем. У трапа чуть не повернула назад, но Хьюго сказал тихо: – Твой папа отличный врач, жаль, что так болен. Надеюсь, он никогда не умрет от разрыва сердца, будучи разочарованным единственной дочерью. – Я объясню ему это недоразумение, – заявила упрямо. – Имеешь в виду, свое рождение? Объяснишь ему, что вклад в тебя денег, заботы и чего там он еще вложил – зря? Подумаешь, вышла замуж под виски. – Ненавижу тебя, – зашипела я. – Зачем ты так? – Детка, я не зверь. И ты поймешь, что со мной будет намного лучше, чем с тем субтильным недомужиком, как его? Генри. Только перестань ныть. – Но я не хочу замуж. За тебя. – А я не хочу идти на день рождения к Мег. И что? Все мы должны делать что-то вопреки своим желаниям, чтобы было хорошо потом. – Кто такая Мег? – Бабуля, – ответил Хьюго, чуть морщась. – Очень милая леди. Вот увидишь. – Но… – Вперед, детка, нас ждут. Он долго говорил, когда мы оказались на своих местах. О будущей жизни, о роскоши, о платиновых картах и брюликах, которыми меня осыплет, если я буду больше молчать и улыбаться. Потом у меня скрутило живот и выяснилось, что от пережитого стресса тампоны пригодились раньше времени. Но мужу говорить об этом я не собиралась. Бледная, злая и взъерошенная, вернулась к нему из туалета, села на свое сиденье и, как только он снова открыл рот, демонстративно попросила у стюардессы беруши. Мне предложили альтернативу – наушники и фильм. Я радостно согласилась, зыркнула бешеным взглядом на недовольного Хьюго и ушла в просмотр кино минут на двадцать. Пока самолет не тряхнуло. Я резко выключила фильм и посмотрела на мужчину рядом. Хотела спросить, что произошло, но… Он просматривал в телефоне какие-то графики и схемы. Листал их, изучая один за другим, хмурился, шевелил губами. Почувствовав мой взгляд, резко все свернул и уставился на меня с нескрываемой иронией: – Детка, не напрягай глазки. Там страшные картинки, а от тебя нужно только умение гордо нести грудь вперед и быть мне достойной супругой. Может, подкачаем тебе губы? И меня затошнило. То ли укачало, то ли от вида мужа. Пока желудок выворачивало наизнанку в туалете в тысячах метров над землей, Хьюго стоял под дверью и объяснял обеспокоенной стюардессе элементарное: – Кажется, мы ждем наследника. Мило, да? Мило… Меня снова скрутило пополам. Мне было так плохо всю оставшуюся дорогу, что даже говорить сил не нашлось. Я просто шла за Хьюго, куда он вел. Через терминалы, в машину, в дом. Опомнилась, лишь когда он, остановившись у массивной белой двери, заявил, играя бровями: – Теперь заживешь как сыр в масле. Тебе все будут завидовать, восторгаться, преклоняться. Готова жить как королева? Я не успела ответить. Дверь открылась, и оттуда, из квартиры, донеслась громкая музыка, сразу за которой последовал радостный визг. На шее у Хьюго повисла красивая брюнетка в одном купальнике. – За-ай! – верещала она. – Ты вернулся. Я смерила взглядом девушку и тут же испытала комплекс неполноценности. Ее фигура была идеальна: полные груди третьего размера, бедра – хоть орехи коли, ноги от ушей и ангельское личико, огромные голубые глаза и никаких очков на пол-лица… Девица на меня тоже смотрела, правда, с таким презрением, что захотелось провалиться под землю. – Хьюго, это кто? – проворковала она моему “мужу” на ухо. – Новая домработница? – Мм-м, нет, Тереза, – с удивительной сдержанностью и холодностью в голосе ответил Хьюго, снял с себя повисшую девицу, поставил ее на ноги, будто статуэтку какую-то, и даже руки отряхнул. – Это моя жена. – Что-о-о? – Глаза девицы округлились, лицо вытянулось, отчего красотка стала напоминать лошадь. – Это шутка? – Не-а, никаких шуток. – Хьюго продемонстрировал ей кольцо на своем пальце, в мою руку девица вперилась взглядом сама. Тяжелый мыслительный процесс отобразился на ее холеном лице, и пока она соображала, Хьюго провел меня вглубь квартиры до дивана. – Присаживайся, милая, это теперь и твой дом тоже, – с удивительной заботой в голосе произнес он. – Может, тебе принести воды? Кстати, как ты себя чувствуешь? Я с подозрением покосилась на девицу, потом на Хьюго. Что за очередной спектакль? – Мне ничего не нужно! – прошипела я. – Тебя тошнило два часа назад, солнышко. – Хьюго добрался до холодильника на кухне, достал оттуда бутылку воды и все же принес мне. – Не теряю надежды, что ты все же беременна. И твои капризы – это смена настроения, воробушек! Захотелось запустить бутылкой в голову Хьюго, собственно говоря, почему нет. Я отбросила воду обратно и приготовилась прочесть этому идиоту лекцию о женской физиологии, а заодно сказать, что меня всю жизнь тошнило в самолетах и быстро движущемся транспорте… – Так ты женился по залету? – взвизгнула опомнившаяся Тереза и, подлетев к Хьюго, принялась колотить того кулаками в грудь. – Променял меня на вот это очкастое чудовище! В одно мгновение мужчина очень аккуратно схватил Терезу за руки, не давая ей наносить новые удары, но та продолжала брыкаться. – Ты… – На одно мгновение красавица приобрела сходство с гремучей змеей. – Спокойно! – глядя ей в глаза, заявил Хьюго. – Тереза, дорогая. Вспомни-ка, о чем мы с тобой договаривались? – Что ты женишься на мне! – Нет, не так, – покачал головой мужчина. – Мы говорили о сотрудничестве. Я как твой работодатель собирался принять тебя на должность своей жены сроком на два года, с обязательным условием родить мне ребенка и хранить верность. Взамен ты получала заработную плату, страховку и прочие бла-бла-бла плюшки. Было такое? Скривившись, Тереза кивнула. – Вот, – одобрительно продолжил Хьюго. – Теперь вспоминаем дальше: мы контракт с тобой подписали уже? – Не-ет. – Голос Терезы сквозил обидой. – Именно, так какие претензии? Еще скажи, что была в меня влюблена. Девица фыркнула. – Но я уже начала подготовку. Заказала приглашения, платье, – опять принялась закипать девица. – Все журналисты знают о том, что через месяц я выхожу замуж. – Так я тебе и не мешаю, выходи. – Хьюго наконец отпустил девицу из захвата. – Только жениха придется найти другого. Тереза побагровела и обернулась на меня, посмотрев так, что я себя мгновенно почувствовала самым что ни на есть ужасным человеком во вселенной. Разрушительница чужого счастья. Почти как Мелани… моего с Генри. От сравнения опять стало противно. – Хитрая шлюшка, – процедила в мою сторону Тереза, начиная хаотично носиться по квартире и подбирать вещи, явно принадлежащие ей… – Грамотно подсуетилась! – Слова подбирай, Тереза! Эмма, а ты не слушай ее и не обращай внимания, – уже гораздо ласковее в мою сторону произнес Хьюго. – Ты моя жена! – Такая же наемная шлюха, как и я, – рявкнула Тереза, находясь уже на пороге и надевая туфли. – Опечален твоей самооценкой. – Он покачал головой. – Сам я выбрал бы выражение помягче. Эти двое еще продолжали переговариваться, пока я, массируя виски, встала с дивана и подошла к окну. Это здесь-то меня ждала королевская жизнь? Тут все меня полюбят? Я словно оказалась в другом, чуждом мне мире. Была рыбкой на дне океана, и вдруг меня выдернули сетью и бросили на сушу. – Я подам на тебя в суд, Мальбони, – вклинился в осознание голос Терезы. – Это даже хорошо, что я ничего не подписывала. Подниму скандал в прессе, мои адвокаты докажут, что эта твоя свадьба нанесла вред моей репутации и карьере. Ты тысячу раз пожалеешь, что променял меня на эту ущербную. – Подбирайте выражения, Тереза, – не выдержала я, решив, что не позволю о себя ноги вытирать. – Что же касается суда – то я юрист и могу подать встречный иск об оскорблении чести и достоинства на основании слов, которые вы сейчас высказали в мой адрес. – Это мы еще посмотрим! – плюнула в мою сторону Тереза и исчезла за дверью, хлопнув ею. Повисла тишина. – Не переживай, – первым заговорил Хьюго. – Тереза оттает, уже завтра прибежит и будет просить извинения. Я, конечно, рассчитывал, что разговор с ней будет тяжелым, но вышло как вышло. – Серьезно? – не поверила я его словам. – Ты считаешь, что брошенная женщина все простит и приползет сама с прошениями? – Конечно. – Хьюго сел на диван, тут же откидываясь на его спинку и закидывая руки за голову. – Хотя нормальная женщина просто разбила бы мне о голову вазу, но Тереза модель, ей нужны протекции, а значит, придет. Так что забей. Свое мнение в этот раз я оставила при себе, хотя частично все же его озвучила: – Какой же ты все же козел, Хьюго! – Кажется, впервые в жизни я выругалась. – Эй! Воробушек, – оскорбившись, отозвался муж. – Это, между прочим, все ради нас. Ты же не хочешь, чтобы в нашей с тобой жизни была третья женщина? – Пока что я не хочу, чтобы в моей жизни был ты! – в тон ему отозвалась я. – Что ты там обещал? Буду жить по-королевски? Брюлики, подарки… Знаешь, я хочу домой. – Да ладно тебе, воробушек. Это теперь твой новый дом. Не нравится квартира, купим другую. – Хьюго простер руки вокруг себя, показывая, что жилплощадь купить вообще не проблема. – Воспринимай Терезу досадным инцидентом. Как сломанный каблук или ноготь. Ерунда, в общем. Сейчас главное – отдохнуть, а завтра мы пойдем знакомиться с моей семьей. Уверен, ты им понравишься. Особенно Мег! Она самая милая старушка на свете. Обожает маленьких собачек и розы – уверен, вы подружитесь. Он говорил, говорил, говорил. А мне казалось, что мои уши заполняются какой-то чушью, за которой я упустила самое главное. – О каком контракте говорила Тереза? Что еще за должность жены на два года? – спросила, подсаживаясь рядом на диван. – Детка! – Хьюго чуть закатил глаза, будто рядом с ним сидела не я, а малыш в памперсе, который вдруг начал говорить о бизнесе. – Зачем тебе это? Давай лучше разберемся с тем, в каком платье ты хочешь повторно выйти за меня? У тебя есть предпочтения в дизайнерах? – Хьюго! – Я сладко улыбнулась, и он подался вперед. – Давай договоримся об одной важной вещи. Прежде всего. – Конечно, малыш. Теперь я чуть приблизилась, схватила его за ворот рубашки и, вцепившись мертвой хваткой, медленно и с удовольствием произнесла: – Никогда!!! Слышишь? Больше никогда ты не назовешь меня деткой, малышом или воробушком! Иначе я – клянусь – возьму ножницы и… – Спокойно, дет… кхм… Как тебя там? – Он вырвался, вскочил с дивана, поправил воротник и хмуро уставился на меня: – Эмма. – Да, Хьюго? – Ты не должна повышать на меня голос. – Потому что ты звереешь от этого и можешь сорваться? – Я сказала все с насмешкой, но в душу закрался страх. – Потому что я тебя боюсь, женщина. Это ненормально – так шипеть в лицо мужу. Тебя же всю перекосило, а в глазах появились красные огоньки! Я буду видеть кошмары из-за тебя. Я расслабилась, повела плечами: – В следующий раз буду кричать, – пообещала, задумчиво обводя комнату взглядом. – Ножниц нет, – подтвердил мои предположения Хью. – Они в специальном месте. Не покажу, где именно. – Так что с контрактом? – Я снова уставилась на мужа. – Чего ты от меня хочешь? Говори, мне надоели игры. Мальбони поморщился, как от зубной боли. – Я расскажу, – сказал он, убирая руки в карманы брюк и тяжело вздыхая, – но только после того, как пообещаешь дослушать до конца и не оглушать меня визгом. Потом, когда закончу, можешь покричать. Я в это время отойду заварить нам чай. – Та-ак… – Начинаю. Эмма, солнышко… Не солнышко? Ладно, просто лучик. Одним словом, у меня есть для тебя чудеснейшее предложение. Так как руку и сердце мои ты уже получила, то давай дам еще и денег? – Не увиливай! – Даже в мыслях не было. – Тогда говори прямо, за что это ты готов заплатить? – За твое присутствие в моей жизни. И постели. Стоп! Мы договорились не кричать. Постель можно посещать не часто, только пока не появятся внуки. – Внуки? У нас?! – У Мег. Это моя бабуля. Я откинулась на спинку дивана, совершенно не понимая, что он там только что наговорил. – Эмма? – Хьюго, милый. – Я оскалилась, поднялась. – Скажи мне, ты хочешь заплатить, чтобы я родила твоей бабушке малыша? Он хотел ответить сразу, но всмотрелся в мое лицо, и что-то в нем заставило мужа покачать головой: – Нет, конечно. – Тогда?.. – Я хочу два года брака с тобой! – выдохнул он. – И если сама решишься – заведем детей. Мне по-прежнему было многое неясно. Я смотрела на новоиспеченного мужа и гадала про себя, что он хочет на самом деле. – Слушай. – Он взмахнул рукой, замер. Мотнул головой и продолжил: – Хочешь правду? Вот она: у нашей семьи огромная корпорация. Каждый из нас въебывает там, как проклятый. Каждый, кто может хоть немного понять в экономике или юриспруденции. Семья огромна, а вот контрольный пакет акций у… Он умолк. Коснулся шеи, начал растирать ее с остервенением, его ноздри раздулись, как у быка. – Мег? – подсказала я. – Бабуля владеет всеми вами? – Акциями! Контрольным пакетом. – Угу. – Я усмехнулась. – И она потребовала от тебя женитьбы? – Срочно, – кивнул он. – Ей привиделось, что я веду слишком развязный образ жизни. Хьюго совсем взбесился. Кажется, он забыл, с кем говорит, решив исповедоваться мне, как священнику. Он разводил руками, шумно дышал и бегал взад-вперед, вываливая на меня подробности их семейных дел: – Ненормальная старуха, понимаешь?! Ходит всюду со своей псиной, смотрит на нас, как на вассалов, требует вечно что-то: поди сюда, да не ты, а он. Сама меняет любовников как перчатки, а мне сказала, чтоб… – Кто меняет любовников? – перебила я. Хьюго умолк, посмотрел на меня и наконец вспомнил, кому изливает душу. – О! – Миг, и он заулыбался, будто позируя в рекламе зубной пасты. – Эмма, будешь чай? – На самом деле… – Я собиралась сказать ему, что не собираюсь задерживаться в этом гнезде разврата. Даже с презрением посмотрела на диван – мало ли чем тут Хьюго со своими подружками занимался? – Или сходим в ресторан? – спросил он. И… я кивнула. Поругаться и послать его всегда успею, а есть и правда хотелось, ведь за время перелета мой желудок стал абсолютно пустым. – Что предпочитаешь? – обрадовался Мальбони. – Итальянскую кухню? Китайскую? Местную? – Что поближе. – Ресторан через дорогу. – Он осмотрел меня и добавил: – Только туда в этом не пустят. – Что надеть? – Если он обещал накормить меня, я могла пойти на уступки: за еду – легко. – Платье. Туфли. Только не то, в чем ты была вчера. Оно слишком… ошеломляющее. – У меня с собой кроме него только эти джинсы и шорты – если бы стало жарко. Хьюго посмотрел на мой чемодан. – А там что? – Две книги – я читала в пути, туфли, то самое платье, смена белья, шорты и пара ночных сорочек. – Книги? В смысле бумажные? – Мальбони что-то изобразил руками, будто гоняет кем-то испорченный воздух. – Которые листают? Я усмехнулась, прошла к чемодану и открыла его, явив на свет два томика любовных романов от Стеллы Грей и помахав перед его носом: – Самое то, чтобы прекрасно провести много часов в пути. Она пишет идеально. Он отнял одну из книг, рассмотрел обложку, и на лице появилось глумливое выражение: – “Чудовищное предложение”? Что за бредовое название. “Смирись, – шептал голос разума при первой встрече с Ним…” Что это такое?! – История с глубоким смыслом! – Обиженно поджав губы, забрала свое сокровище и вернула на место. – Переодеться мне по-прежнему не во что. Так что выбери место попроще, Хьюго, или отвези в аэропорт: я поем перед вылетом домой. – Еда на вынос решает! – моментально созрел муженек. – Сейчас организую. Развлекайся пока. Он отошел в сторону кухонного уголка, зарылся в глянцевых листиках. А я, обдумав предложение, поняла, что мне и правда есть чем заняться. Вынув из чемодана шорты и женскую штучку для гигиены, отправилась на поиски душа. И нашла его в огромной комнате, отделанной черной глянцевой плиткой. Там же обнаружился шкаф со множеством чистых, пахнущих свежестью полотенец. И даже пара пушистых синих халатов – тоже чистых, сложенных на полках. – Неужели сам убирает? – подумала я и тут же засмеялась. Нет, такие не умеют даже режим стирки в прачечной настроить. Спустя пятнадцать минут я вышла обновленная, счастливая и в чужом халате. Хьюго как раз расплачивался за заказ, чем несказанно порадовал. Есть хотелось даже больше, чем ругаться и звонить Генри. Про последнего я думала все больше, внезапно расчувствовавшись и поняв, что расстались мы ужасно. Спустя столько лет хоть и платонических, но отношений, вот так… Я ведь тоже хороша – напилась и вышла замуж за первого встречного собутыльника. Хорошо, что он оказался миллионером со строгой бабушкой, а не сутенером с далеко идущими планами по поводу сдачи в аренду моего тела. – Детка! – обрадовался Хьюго. – Эмма, конечно. Эй, не смотри так, мне нужно время привыкнуть. – Еще бы, раньше все были детками, а тут приходится идентифицировать объект. – Я фыркнула. – Ты ужасен. – Зато ты прекрасна в моем халате. Так и просишься на грех. Может?.. – Нет. – Тогда поедим, хоть один голод удовлетворю… Я постояла какое-то время, глядя на Мальбони с опаской, но тут запахло хорошо прожаренным стейком, и страх отступил. – Тебе салатик, – сказал Хьюго, стоило мне оказаться у столешницы. – Вот. Я посмотрела на кучку листиков с парой половинок помидор черри и плевком соуса посередине. Покачала головой и поменяла тарелки местами. Теперь у меня оказались отбивная, картофель фри и немного жареных креветок. Аж желудок свело от предвкушения. – Это охренелион калорий, – возмутился Мальбони. – Ты разве не сидишь на диете? – С ума сошел? – Я хохотнула и сунула в рот первый кусок мяса, начав разжевывать его, прикрыв глаза от удовольствия. – Твоя жопа скоро станет огромной, и ты не войдешь в эту дверь, – не сдавался муженек. Я открыла глаза, забрала тарелку и пошла к столу у дивана, объясняя на ходу: – Расширим дверь. Разве это проблема? Главное, чтоб ты оставался таким же красавчиком, ешь свою траву. Судя по шумному и недовольному дыханию, есть траву Хьюго не собирался. За спиной хлопнула дверь холодильника. Обернувшись, я убедилась, что “муженек” достал нарезку сыра и теперь с грустными глазами поедает ломтики. Я же напрочь отключила совесть. В конце концов, в этой ситуации я себя ощущала жертвой: нахожусь на другом конце страны от своего дома, отец, можно сказать, благословил на счастливый брак, любимый парень изменил, а своего “мужа” я знаю второй день… Определенно, нормальной ситуацию назвать было нельзя. И если Хьюго не очень адекватно ее воспринимал и, похоже, на полном серьезе решил, что я останусь на два года в качестве его жены, то я всегда себя считала образцом здравомыслия. По крайней мере, до вчерашнего дня, пока не напилась и не отдала честь и достоинство этому ненормальному. Я была лучшей на курсе, получила диплом с отличием и прекрасно понимала, что к чему. Любой суд разведет меня и Хьюго если не по первому требованию, то по второму уж точно. Отцу я как-нибудь все объясню. Вначале подготовлю, потом сядем, поговорим… Уверена, он встанет на мою сторону. Со временем. Через лет пять точно снова станет отвечать на звонки. Пока я думала над всем этим и ела мясо, Хьюго перетащил к себе на кухонную стойку ноутбук и какие-то документы. Видимо, решил сделать вид, что работает. – Что ж, – громко произнесла я, поднимаясь с дивана и отставляя тарелку на журнальный стол, – дорогой муж, было приятно с тобой пообщаться, но я все же хочу домой. Спасибо за гостеприимство, но Нью-Йорк ждет свою блудную дочь. Хьюго поднял на меня голову. – Мы, кажется, уже говорили об этом, – проговорил он со странными, не замечаемыми мной раньше нотками в голосе. – И все решили. – Нет, – замотала я головой, понимая, что придется еще немного поунижаться, потому что денег с собой у меня нет. – Ничего мы не решили. Мне нужен билет, желательно на поезд. Лицо Хьюго помрачнело. Выпрямившись в полный рост, он еще раз смерил меня взглядом, а после захлопнул крышку ноута и вышел из-за стойки. – Эмма, – произнес он тем самым холодным тоном, которым до этого говорил с Терезой. – Ты, кажется, не поняла. – Я все прекрасно поняла и твое предложение услышала. Оно меня не устраивает, поэтому я подам на развод, чтобы прекратить этот цирк. – Нет, ничего ты не услышала. – Хьюго начал подходить ближе, а я невольно начала пятиться назад, пока не уткнулась в диван и не упала на него же. Хьюго навис сверху. – Эмма, раз пошел такой разговор, тогда давай поговорим серьезно. Я – взрослый, состоятельный, самодостаточный мужик – проснулся женатым на тебе. И будь в моей жизни другие обстоятельства, ты уже была бы десять раз разведена. Но ситуация складывается таким образом, что развод тебе я дать не могу и не собираюсь. По крайней мере, сделаю все, чтобы ты осталась. Любыми путями. – Ты мне угрожаешь? – охнула я, округляя глаза от ужаса, потому что в одно мгновение стало страшно. Вдруг он маньяк? Или просто обожает делать больно? Как это там называют? Садо-мазо. Типа того мистера Грея, с его комнатой боли. Я недавно перечитывала пятьдесят оттенков… – Нет, милая, не угрожаю. Я пытаюсь с тобой договориться. Сотрудничать и желательно плодотворно, – все так же холодно отозвался мужчина, чуть склоняясь ко мне, и заставляя вжаться в обивку дивана. – Давай я опишу тебе, что будет, если ты сейчас действительно уедешь? Поверь, приковывать тебя наручниками не стану, даже такси до аэропорта вызову, но… представь, ты приезжаешь в родной город и там встречаешь своего Генри и подругу Мелани. Ты будешь выглядеть побитой собакой, которая, поджав хвостик, вернулась в родную норку. Для них ты вышла хрен пойми за кого, и этот хрен пойми кто тебя выгнал. Никто не поверит, что такая, как ты, ушла от такого, как я… Наследник корпорации и… кто ты, Эмма? Простая девушка, пусть и неглупая, но не из моего мира. Им будет достаточно узнать мое имя, чтобы сделать такие выводы. Я. Выкинул. Тебя. Так они станут думать. Так они станут говорить остальным. Я нервно сглотнула, потому что в горле пересохло. – Они тебя унизили, – продолжал Хьюго. Теперь он уперся руками в спинку дивана за мной, и его лицо находилось столь близко, что я ощущала горячее дыхание на своих щеках. – Неужели тебе не хочется доказать, что ты достойна лучшего, чем какой-то там Генри? Утереть им носы. Поставить на место. – А лучший – это, значит, ты? – нашла в себе силы ответить я. – А разве не видно? – Совершенно неожиданно Хьюго вновь изменился в лице: оно стало прежним, беспечным и немного озорным. – Вот подгляди. Он выпрямился в полный рост и принялся играть мышцами на руках, которые прям выпирали из-под футболки. – И это ты еще кубиков на прессе не видела, – загадочно выдал он и тут же, почесав затылок, добавил: – А нет, видела… Но так даже лучше, теперь точно знаешь, кого можешь потерять! Я была озадачена, сбита с толку. Хотелось назвать Хьюго идиотом, но нет, им он точно не был. Хотел им казаться, умело мимикрировал под шланг, но на деле – я видела эти горящие глаза человека, который способен быть жестким. – Так что я предлагаю тебе не рубить сгоряча, Эмма. – Муж сел рядом со мной на диван и закинул руку на спинку за моими плечами. – Серьезно, осмотрись. Поживи несколько дней моей жизнью, пойми, что можешь приобрести. Дело ведь не только в деньгах. Я вижу, ты девочка толковая, наверняка училась хорошо, мечтала о карьере. Фамилия Мальбони откроет для тебя много дверей. Тебе главное сейчас просто подождать и взвесить все как следует. Ну так что, договорились? Дай мне хотя бы неделю убедить тебя остаться. Я призадумалась. Здравое зерно в словах “мужа” было. И дело даже не в том, что я могла передумать и действительно остаться на правах жены этого “богатенького и с кубиками”. Через неделю должны были изготовить оригинал свидетельства о браке, без него на развод подать будет сложнее. – Хорошо, я остаюсь, – согласилась я, поджимая губы. – Отлично, – тут же вскочил с места Хьюго. – И раз такое дело, предлагаю закрепить нашу с тобой сделку небольшой прогулкой по городу. – Никуда не хочу, – воспротивилась я. – Да ладно тебе, – удивительно мирно и ласково произнес он. – Опять же, я прекрасно отдаю себе отчет, что веду себя козел козлом. У тебя тут даже вещей нет, так что предлагаю загладить свою вину и купить тебе обновку в гардероб. Все за мой счет и в качестве извинений. Не будешь же ты ходить в одних джинсах всю неделю. Ну же, воробушек, соглашайся! – Эмма! – рявкнула я. – Чтоб тебя. – Он отошел и демонстративно прикрыл ухо. – Оглохну же. Хотя один мой друг убежден, что девушки обожают любить из жалости. А сейчас во мне ни одного дефекта, так, может, в этом суть? Хочешь найти мой недостаток и присмотреться заново? – Недостаток? Один? – Я улыбнулась. – У меня пальцев не хватит их пересчитать, и это мы едва знакомы! Думала, теперь он снова вступит в полемику, но… Хьюго лишь засмеялся: – Девочка моя, ты прекрасна в гневе. И я готов любоваться на эти пассажи вечность. Решено! Останемся дома и будем… Что мы будем, Эмма? Ты и я. Вдвоем. В этой квартире с мягкими-мягкими диванами, удобными креслами, большим широким столом… – Хорошо! Купи мне уже что-нибудь! – Я пошла к двери, прихватив свою сумочку. – Моральная компенсация – это на самом деле не так уж и плохо. Но предупреждаю: я не люблю быстрый шопинг. У меня был коварный план – задолбать его походом по магазинам до смерти. Чтоб он больше не мог открывать рот! И говорить все эти гнусности… Через три с половиной часа я уговорила Хьюго вернуться домой. Я была вымотана, убита! Никогда еще шопинг ТАК меня не выматывал: “муж”, кажется, протащил меня по всем возможным бутикам! Везде представлял как свою супругу, приобнимал за плечи, просил помочь с выбором и тут же начинал сам диктовать, что померить сначала. Самое ужасное, что его вкусы совпадали с моими. Я хотела из чистого упрямства выбрать что-то ему в пику, отказавшись от предложенного им. Но… то платье цвета чайной розы удивительно мне шло, а кремовая юбка и блузка в тон были такими элегантными… И туфли! Кто вообще может отказаться от туфелек?! Но на нижнем белье я вспомнила, что мы друг другу никто, и что по задумке хотела его взбесить и утомить, а не выбирать вместе чулочки. – Вот мы и дома, воробушек. Он толкнул дверь, пропуская меня вперед, и радостно осклабился. Я едва вползла внутрь. Хотелось упасть на пол и целовать его, прижимаясь грудью и обещая больше никогда не ходить с Мальбони по магазинам. – Ненавижу тебя, – прошипела с дивана, упав на него и прикрыв глаза. – Понимаешь? – От ненависти до любви, детка, не так много. Так что смею надеяться. – А-а-ар-р… – Слышу твое рычание и боюсь оставлять тебя голодной с утра. Что закажешь на завтрак? – На завтрак? – обрадовалась я. – Заранее? – Чтобы принесли к назначенному времени, не заставляя наши растущие организмы голодать, – кивнул Хьюго, пиная один из принесенных пакетов в сторону. – Итак? Чем изволишь перекусить, моя прожорливая жена? Я не обиделась на прожорливую. Он уже был наказан салатом недавно, так что теперь имел право немного ехидничать. Хотя губы для порядка надула – пусть видит, что я его слышала. Просмотрев меню, отметила пару пунктов и вернула Хьюго, задавая вопрос: – Ты всегда заказываешь еду на вынос? – Иногда сам хожу в ресторан, – пожал плечами он. – А готовить? – Кому? Мне?! – У него аж глаза на лоб полезли. – Эмма, если ты видишь на этой кухне плиту, то она просто была внесена сюда дизайнерским решением. Смотри какая, глянцевая, как зеркало. – Угу, твоим одноразовым подружкам было куда посмотреться. – Язвительная моя, хозяйственная. – Он снова заулыбался. Потом вдруг вздернул бровь и уточнил: – Ты что?.. В смысле – ты готовишь? – Конечно. Но для тебя этого делать не собираюсь. – Жаль. Я бы посмотрел на тебя здесь в одном переднике, перепачканную мукой… Закатив глаза, вильнула хвостом и ушла, не слушая больше этого озабоченного типа. И тут мне на глаза попался его макбук. – Хьюго? – Я добавила в голос лести, не сводя глаз с компа. – Мне бы папе написать. – Он весь твой, детка, – понял меня без лишних слов этот тип. – Пароль “страпон”. Если не сможешь ввести его сама, зови. На последнем предложении, прозвучавшем в высшей степени двусмысленно, я собралась было отчитать Мальбони, но он спешно хлопнул дверью – вышел из комнаты на террасу. То ли проявил такт, то ли тоже надоело препираться. В любом случае, оставшись наедине с маком, я потерла ладошки и отправилась проверять социальные сети. Глава 5 Хьюго Мальбони Вышел на террасу, потому что не собирался смотреть, как воробушек рыдает. А рыдать она будет – факт. Написать папе – это одно, но как не заглянуть на страничку к бывшему? И вот тут ждет охуительный сюрприз. Я видел, что написано в профиле Генри. Просматривал его страницу в фейсбуке, пока ждал Эмму во время примерок. Да здравствует гугл и двадцать первый век! Мудак Генри уже переобулся и вовсю любил ту тупую подружку, с которой занимался сексом в туалете отеля. Пока мы с Эммой прилетели домой и затарились, этот идиот нашел с Мелани церковь, зарегистрировал с ней брак в том же Вегасе и поехал в Нью-Йорк своим ходом, окольными путями. Они фоткались в дороге у всяких развалин, подписывая снимки романтичными формулировками, типа: “Любовь расставит все на свои места, даже за шаг от обрыва”. Обрыв – это женитьба на Эмме, всем понятно. Ее выставляли за брошенку. Зафлудили постами сеть. Но – самое прикольное – им отвечали. Народ комментил эту пару, всячески их поздравляя и повторяя раз за разом, что давно понимали – их место рядом друг с другом, и никак иначе. Это было настолько подло и низко! И настолько соответствовало моим планам, что я не мог скрыть довольства. Теперь гордость не позволит Эмме уехать. Мое дело – не очень заметно радоваться тому, насколько подлого ублюдка она выбрала себе в пару. Чуть постояв за дверью, я тихо вошел назад. Эмма сидела там же, за моим столом, поспешно отгородившись от меня рукой. Я понял, что ей нужно еще время, и пошел на кухню сварить какао. С зефирками. Подумав, еще и печенье с полки достал, высыпав его на тарелку. Хорошо, что плесень на нем обнаружил раньше, чем отнес Эмме. Чертыхнувшись, выбросил мучное, оставив только напиток. И так сойдет. – Я хочу спать! – Вскочив из-за стола, Эмма заметалась по комнате, прикрываясь волосами. – Как скажешь. Я подошел, протягивая ей кружку. Все девушки обожали эту мою фишку – какао с зефирками. Коронное блюдо, епт. – Что это? – обалдела Эмма. – Согревающее на ночь, – ответил ей, передавая напиток. – Думаю, тебе нужно. Она забыла, что глаза покраснели от слез, уставилась на меня с прищуром из-за стекол очков. – Ты что, яда туда насыпал? – Что?! – теперь офигел я. – Это забота, детка. Кем ты меня считаешь? – Бабушкиным внуком, – проговорила она сквозь зубы. – Она же не упоминала, что жена должна жить два года? Я хотел возмутиться и тут вспомнил завещание Мег. Черт, и правда не упоминала. Склонив голову, я покивал: – А ведь мне это и в голову не приходило. Реально. Жена шмыгнула носом и попробовала какао, сказав тихо: – И правда, сомневаюсь, что приходило. Спасибо за зефирки. Кстати, Хьюго… – Эмма дождалась, пока я снова на нее посмотрю, и уточнила: – Если с тобой что-то случится, то что? Просто вопрос, не подумай ничего такого… Я бы почитала тот контракт. Или как оформлена ваша договоренность? – Воробушек, ты страшная женщина. Конец ознакомительного фрагмента. Текст предоставлен ООО «ИТ» Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию:https://tellnovel.com/ru/grey_stella/kak-ya-vstretila-vashego-papu