Купити книгу Рони, дочь разбойника

Так Рони было разрешено ходить, куда ей вздумается. Но перед этим Маттис предупредил ее о тех опасностях, которые ей угрожали. – Значит, так: остерегайся злобных друд, и серых гномов, и разбойников Борки. – А как я узнаю, что это злобная друда, или серый гном, или разбойник Борки? – Сама разберешься, – ответил Маттис. –…

- я пью лето, как дикие пчелы пьют мед. Собираю огромный ком лета, чтобы его хватило на... на то время, когда... будет уже другая пора... А ты знаешь, что это за ком? В нем солнечные восходы и черничник, синий от ягод, и веснушки, как у тебя на руках, и лунный свет над вечерней рекой, и звездное небо, и лес в полуденный…

Весна ворвалась в леса, окружавшие разбойничий замок, как ликующий крик. Снег растаял. Звонкими потоками сбегала вода со всех склонов, прокладывая себе путь к реке. А река бурлила и вскипала белой пеной в водоворотах и пела дикую весеннюю песнь, которая ни на миг не умолкала.

«Похоже, они заботятся о том, чтобы я больше не боялась зимы», – с горечью подумала Рони, вслушиваясь в яростное шипение и сиплый посвист гнусных тварей.

Если жизнь становится невыносимой, ее надо изменить!

— Будь каким угодно, пусть нищим, пусть грязным, но не голодным. Я не хочу, чтобы ты голодал.

Потом наступила зима. Повалил снег, стукнули морозы, и иней превратил Ронин лес в хрустальный лес, самый великолепный, какой только можно вообразить.

Лес хорош в любую погоду, если только знаешь, что можно согреться, когда вернешься домой.

Они вели разговор. О том, что нужно высказать, пока не поздно. О том, как прекрасно любить кого-то так сильно, что можно не бояться даже самого страшного в жизни.

Теперь, когда поединок был уже позади, у него болело все тело, каждый ушиб, каждая царапина давала себя знать. Маттис не мог сомкнуть глаз, и его бесило, что Ловиса так спокойно спит рядом с ним. Наконец он не выдержал и разбудил ее. – У меня все тело ноет. А ты спишь, как сурок… – простонал Маттис. – Одна утеха, что…

Почему в лесу не круглый год лето? И почему я не могу быть всегда веселой?

Рони долго сидела молча, потом сказала: - Знаешь, о чем я думаю? О том, как легко все разрушить, и из-за чепухи... - Вот и давай теперь, - сказал Бирк, - остерегаться чепухи... А знаешь, о чем я думаю? О том, что ты мне дороже, чем тысяча ножей! Рони поглядела на него и улыбнулась. - Ты что, обалдел, что ли? Так Ловиса…

Долго просидела Рони у озера, где все еще бушевала весна. Но теперь ее это уже не радовало, потому что рядом не было Бирка. Она думала о том, что ей всегда хватало для радости одного леса, но так было прежде, когда она еще гуляла в одиночку. Сколько с тех пор воды утекло! Теперь, чтобы сему-то радоваться, ей нужен был…

Бирк никогда не показывался в её лесу. И этому она только радовалась. Но в самом ли деле она этому радовалась? Она не знала.

Маттис увидел ее, когда она птицей перелетела через пропасть, и он закричал. Так кричат дикие звери в минуты смертельной опасности. Кровь застыла в жилах его разбойников, потому что ничего страшнее в жизни своей они не слышали. И потом все они увидели Рони, его дочь Рони, на той стороне пропасти, у их врагов. Ничего более…

Но разве Маттиса могло что-нибудь утешить? Он стоял, будто смертельно раненный огромный медведь, и качался взад-вперед, как бы пытаясь этим заглушить нестерпимую боль. Рони глядела на него, и слезы текли у нее по щекам

Она спокойно шла по освещенному луной лесу, между кедрами и соснами, по мху и зарослям черники, мимо болот, с которых тянуло ароматом цветов восковника, мимо бездонных черных бочагов, она перелезала через поваленные ветром замшелые стволы деревьев и шлепала босыми ногами, переходя бурливые ручейки.

Наверное, любая мать может это почувствовать, - сказал Малыш Клипп. - все они чувствуют, когда их ребёнок нуждается в чем-нибудь.

- Все разбойники Борки такие же свиньи, как он, вся шайка их такая, один к одному, - сказал Лысый Пер, и никто с ним спорить не стал. \"Какое счастье, что наши разбойники такие хорошие!\" - подумала Рони.

Наверно, любая мать может это почувствовать. Все они чувствуют, когда их ребёнок нуждается в чем-нибудь.