Купити аудіокнигу Замок

Ты всё время хочешь считать себя обманутой, потому что это лестно и трогательно.

...несведущий человек действует смелей...несведущему человеку все кажется возможным.

Ах, если бы ты знал, как жадно я ищу хорошее во всем, что ты говоришь и делаешь, как бы ты меня ни огорчал...

Но ему вовсе не нужно никакого ободрения, — сказал К. — ободрить его — значит сказать ему, что он прав, что пусть он продолжает делать всё по-прежнему, но ведь именно так он ничего и не достигнет. Можешь сколько угодно подбодрять человека с завязанными глазами — пусть смотрит сквозь платок, всё равно он ничего не увидит,…

...как ребенок всю скатерть со стола тянет, когда ему что-то на столе нравится, а в итоге ему одни черепки достаются и надежды, разбитые в прах и утраченные навсегда.

Человек в своём неведении действует смелей.

\"Вы разрешите как-нибудь зайти к вам, господин учитель? Я приехал сюда надолго и уже чувствую себя несколько одиноким; с крестьянами у меня мало общего, и с Замком, очевидно, тоже\". \"Между Замком и крестьянами особой разницы нет\", - сказал учитель. \"Возможно, - согласился К. - Но в моем положении это ничего не меняет\".

Любовь всегда выдаёт себя невзначай.

Вы ничто. Но, к несчастью, вы все же кто-то, вы чужой, вы всюду лишний, всюду мешаете, из-за вас у всех постоянные неприятности.

Но в мире столько препятствий, и чем выше цель, тем препятствия труднее, и нет ничего зазорного, если вы обеспечите себе помощь человека хоть и незначительного, невлиятельного, но тоже ведущего борьбу.

Решения властей пугливы,как молоденькие девушки.

Он ведь уже начинал понемногу осваиваться с аппаратом власти, уже научился играть на этом тонком, настроенном на вечное равновесие инструменте. В сущности, все искусство заключалось в том, чтобы, ничего не делая, заставить аппарат работать самому, а именно - понудить его к работе одной только неустранимой силой своей…

Благоговение перед властями у всех у вас в крови, от самого рождения и всю жизнь вам его тут со всех сторон и на все лады внушают, чему и сами вы способствуете, каждый по мере сил.

От женских страхов все кажется хуже, чем оно есть.

- Зима у нас длинная, очень длинная и однообразная. Но мы там, внизу, не жалуемся, мы хорошо защищены от холодов. Ну, а потом придет и весна и лето, всему свое время, но, когда вспоминаешь, и весна и лето кажутся такими коротенькими, будто длились два дня, не больше, да и то в эти дни, даже в саму распрекрасную погоду,…

К. знал: страшна не угроза действительного принуждения, ее он не боится вообще, а здесь не боится и подавно, но вот угроза унылой, удручающей жизни, угроза вошедших в привычку разочарований, угроза каждого неприметно растрачивающего тебя мгновения — эта угроза, безусловно, страшила его, и с этой опасностью ему предстоит…

- Разве ты не заметил, до чего она умная? – Я заметил, до чего она несчастная.

Иногда я от этого впадаю в уныние,мне кажется,что я все потерял,и у меня такое чувство,будто я только сейчас приехал в Деревню,но не с надеждой,как было на самом деле,а с предчувствием,что меня ждут одни разочарования и что я должен испить эту чашу до самого дна.

Что же еще могло заманить меня в эти унылые места, как не желание остаться тут?

...Хотя жалкий вид у него вовсе не от простуды, а от рождения, такой вид никаким чаем, никаким отваром не исправишь

– Вы кого ждете? – Саней, чтобы меня подвезли. – Тут саней не бывает, – заметил мужчина. – По этой дороге проезда нету. – Но ведь это дорога к Замку, – возразил К. – Тем не менее, тем не менее, – повторил мужчина с какой-то странной неумолимостью в голосе, – здесь проезда нету.

– Что, Замок разглядываете? – спросил он мягче, чем К. ожидал, однако тоном, в котором явственно слышалось неодобрение. – Да, – ответил К. – Я нездешний, только со вчерашнего вечера в ваших местах. – И Замок вам не нравится? – неожиданно спросил учитель. – Что-что? – переспросил слегка обескураженный К. и повторил вопрос…

- Мне только потому занятно, - объяснил К., - что я смог заглянуть в эту дурацкую путаницу, от которой, при некоторых условиях, зависит жизнь человека