Купити аудіокнигу По эту сторону рая

Мое сердце - это сердце моего сына. И конечно моя жизнь это его жизнь. Можно второй раз быть молодым только в сыновьях.

Самопожертвование, как высокая выборная должность, как унаследованная власть, для каких-то людей, в какие-то моменты - роскошь, но влечет оно за собой не гарантию, а ответственность, не спокойствие, а отчаянный риск. Собственной инерцией оно может толкнуть к гибели, - спадет эмоциональная волна, породившая его, и человек…

Если блондинка не умеет поддержать разговор, мы называем ее \"куклой\"; молчаливого блондина считаем болваном. А наряду с этим мир полон \"интересных молчаливых брюнетов\" и \"томных брюнеток\", абсолютно безмозглых, но никто их почему-то за это не винит.

... Я могу принести жертву, проявить сострадание, сделать другу подарок, претерпеть за друга, отдать жизнь за друга - все потому, что для меня это может оказаться лучшим способом самовыражения; но простой человеческой доброты во мне нет ни капли.

Он был ярым сторонником обрядов, великолепным актером, уважал идею бога настолько, что соблюдал безбрачие и неплохо относился к своим ближним.

Не знаю, куда себя девать - хоть садись за учебники.

Я, конечно, и сам с причудами, но в других этого терпеть не могу.

— Гадостный мир! — внезапно взорвалась Элинор. — И самое скверное в нем — это я. Господи, почему я не мужчина? Почему я не дура? Вот ты — ты глупее меня, не намного, но все-таки, а волен резвиться, пока не наскучит, а потом переменить обстановку и снова резвиться, волен развлекаться с девушками, не запутываясь в сети…

- Я всегда считала, что рано вставать вредно для нервов.