Читать онлайн Калигула

Всякий разумный человек так или иначе когда-нибудь желал смерти тем, кого любит.

Другие твердят: \"Это чума, у нас чума была\". Глядишь, и ордена себе за это потребуют. А что такое, в сущности, чума? Тоже жизнь, и все тут.

Однажды, довольно давно, я уже определил суть «Постороннего» фразой, которую и сам признаю весьма парадоксальной: «В нашем обществе всякий, кто не плачет на похоронах своей матери, рискует быть приговоренным к смертной казни». Из предисловия автора

Все равно, как ни крути, всегда окажешься в чем-нибудь да виноват.

Чтобы стать святым, надо жить. Боритесь.

Как всегда, когда я хочу избавиться от кого-нибудь, кого слушаю через силу, я сделал вид, что со всем согласен.

Иной раз я думаю, а что скажет о нас будущий историк? Для характеристики современного человека ему будет достаточно одной фразы: «Он блудил и читал газеты». Этим кратким определением тема, смею сказать, будет исчерпана.

Всем людям в жизни дается хотя бы немного ласки. Это помогает им жить. И именно ласки ожидают они, когда чувствуют, что устали

Считаться только со своим настроением — это привилегия крупных зверей.

Нельзя до бесконечности сжимать свою волю в кулак, нельзя все время жить в напряжении, и какое же это счастье одним махом ослабить наконец пучок собранных для борьбы сил.

Чтó мне смерть других людей, любовь матери, чтó мне его Бог, другие пути, которые можно бы предпочесть в жизни, другие судьбы, которые можно избрать, — ведь мне предназначена одна-единственная судьба, мне и еще миллиардам избранных, всем, кто, как и он, называют себя моими братьями. Понятно ли ему, понятно ли наконец? Все…

Поверьте, для некоторых людей отказаться от обладания тем, чего они вовсе и не желают, труднее всего на свете.

... для любящего знать в подробностях, что делает любимое существо, есть источник величайшей радости.

Но что такое сто миллионов мертвецов? Пройдя войну, с трудом представляешь себе даже, что такое один мертвец. И поскольку мертвый человек приобретает в твоих глазах весомость, только если ты видел его мертвым, то сто миллионов трупов, рассеянных по всей истории человечества, в сущности, дымка, застилающая воображение.

Будут судить его за убийство, но пошлют на смертную казнь только за то, что он не плакал на похоронах матери.