Купить аудиокнигу Учитель фехтования

Есть положения, в которых будешь смешной, если придерживаешься слишком строгой морали.

При беглом знакомстве население Петербурга отличается одной характерной особенностью: здесь живут либо рабы, либо вельможи – середины нет. Надо сказать, что сначала мужик не вызывает интереса: зимой он носит овчинный тулуп, летом – рубашку поверх штанов. На ногах у него род сандалий, которые держатся при помощи длинных…

...Москва ... со своими извилистыми улицами, причудливыми домами и церквами кажется фантастическим городом из \"Тысячи и одной ночи\".

Что касается простого народа, то, готовясь к Рождественскому посту, он пьет и ест в три горла, но, как только наступает канун поста, переходит от обжорства к такому строгому воздержанию, что при первом же ударе церковного колокола все остатки трапезы выбрасываются собакам. Все разом меняется: чересчур вольные движения…

По окончании обеда сотрапезники перешли в другую залу, где стояли карточные столы. В игре я участия не принимал, а был только наблюдателем. Когда я отправился спать, то есть часов в двенадцать, уже было проиграно в общей сложности около трехсот тысяч рублей и двадцать пять тысяч крестьян.

Несчастная Россия: повесить и то не умеют!

– Я призвал вас, сударь, чтобы сообщить вам, что против меня в столице затевается заговор. – Знаю, ваше величество. – Как, вы знаете об этом?! – Знаю и сам состою в числе заговорщиков.

— Вы думаете, что я не знаю так же хорошо, как вы, что это безумие? Что я хоть немного надеюсь на успех? Нет! Я сознательно бросаюсь в пропасть, и даже чудо не может меня спасти. Единственное, что я могу сделать, — это закрыть глаза, чтобы не видеть глубины этой пропасти.

У учителей в России есть еще другое весьма приятное преимущество: на них смотрят здесь почти как на членов семьи. Любой учитель быстро становится не то другом, не то родным своих хозяев, и такое положение сохраняется за ними до тех пор, пока он сам того пожелает.

Он беспрестанно создавал и разрушал, когда же не делал ни того, ни другого, то всюду вносил смятение и вместе с тем биение жизни. Ничтожество становилось чем-то лишь в его отсуцтвие, при нем же все отступало в тень.

Когда роскошный дворец был окончен, Елизавета пригласила свой двор и всех иностранных послов отпраздновать его освящение. При виде всего этого великолепия все, кроме французского посла Шетарди, в один голос стали превозносить красоту дворца, говоря, что, по справедливости, он должен быть назван восьмым чудом света.…

Каждая нация имеет свои недостатки, которых сама не замечает, потому что они глубоко укоренились в её натуре, но их хорошо замечают иностранцы.