Купить книгу Вокзал потерянных снов

Я анализирую - значит, существую.

У птиц я учился считаться с сородичами, у млекопитающих я научился мыслить мифами.

Задать вопрос – значит получить на него ответ.

Искусство — это то, чем тебе хочется заниматься… это процесс собирания воедино всего, что есть вокруг тебя, и создания чего-то такого, что делает тебя более человеком или более хепри, неважно. Личностью.

Что пережито, то стало сном, а потом воспоминанием. Я не вижу граней между этими явлениями.

Закрыть пасть и обо всем рассказать? Где логика, Айзек?

Все таки чрезмерное увлечение логикой до добра не доведет.

Нью-Кробюзон представлял собой гигантский рассадник заразы, зачумленный город. Он просто-таки кишел паразитами, бациллами и сплетнями.

На днях я была в суде и видела, как Магистр приговорил к переделке одну женщину. За такое отвратительное, подлое преступление… — Она поморщилась при воспоминании. — Эта женщина, которая жила на вершине одного из монолитных небоскребов Корабельной пустоши, убила своего ребенка… задушила, или затрясла насмерть, или черт его…

Айзеку нравилась идея интераспектуального существа, настолько влюбленного в знание, что свободно кочует, сидя в ванне, из одной сферы в другую, проявляя журчащий интерес ко всему, что ему попадается на пути.

Искусство должно быть средством общения, не так ли? Если вы доверяетесь наркотикам, вы открываете двери, но способны ли вы передать то, что познаете, войдя в них?

Чертеж Айзека покрылся крестиками, отмечавшими расположение различных дисциплин. Он взглянул на Ягарека и нарисовал последний, самый аккуратный крестик в центре треугольника. — Итак, что мы видим вот здесь, в самой середке?.. Некоторые считают, что это математика. Отлично. Но если математика — это наука, которая позволяет…

... вдруг понял, что это был сон. Он с ужасом осознал, что снова работает в университете...

Ягарек кивнул. Его хищное лицо было совершенно жестким, непроницаемым. По нему нельзя было угадать эмоции. Приходилось расшифровывать его слова. Не по лицу, не по глазам, не по его манере держаться (все столь же горделивой и надменной) Айзек прочел отчаяние. Он прочел отчаяние в его словах. – Будь ты хоть дилетантом, хоть…