Купить аудиокнигу Шум времени

Скажи правду - и умри, согласен?

Итак, прожил он достаточно, чтобы ужаснуться самому себе

Искусство принадлежит всем и никому в отдельности. Искусство принадлежит всем временам – и никакой конкретной эпохе. Искусство принадлежит тем, кто его создает, и тем, кто им наслаждается. Сегодня искусство не принадлежит партии и народу, равно как в прошлом оно не принадлежало аристократии вкупе с меценатами. Искусство –…

..но зато Пикассо он знал как подлеца и труса. Очень легко быть коммунистом, если ты не живешь при коммунистическом режиме. Пикассо всю жизнь малевал всякое дерьмо и знай нахваливал советскую власть.

Тургенев ему не близок: интеллигентности в избытке, а воображения не хватает

Отец, Дмитрий Болеславович, мягкий, душевный человек, много работал и все жалованье приносил в дом, оставляя сущие копейки себе на папиросы. Он обладал прекрасным тенором и любил игру на рояле в четыре руки. Исполнял цыганский репертуар, а также романсы, как, например, «Нет, не тебя так пылко я люблю» и «Отцвели уж давно…

Тело остается нервным, как прежде, если не хуже. А дух ныне уже не мечется, но осторожно ковыляет от одной тревоги к другой.

Рабство идейное столь же ненавистно, как рабство физическое.

Слова не в силах запятнать музыку. Музыка выше слов - в этом ее цель и величие.

Удалось ли кому-нибудь превзойти \"Короля Лира\" в изображении всеобъемлющего крушения человеческих иллюзий? Нет, не так: не крушения, ведь крушение предполагает внезапный глубинный кризис, а людские иллюзии скорее крошатся, постепенно угасая. Процесс это долгий и мучительный, зубная боль души. Но зуб можно вырвать – и боль…

За последнее время Власть его разгромила, отняла средства к существованию, приказала каяться. Объяснила, как он должен работать и как жить. А теперь, по зрелом размышлении, давала понять, что и жить-то ему совсем не то бязательно

И если планы по превращению рабочего угольной шахты в сочинителя симфоний не вполне увенчалось успехом, обратное происходило довольно часто

...он, как и большинство студентов, строил из себя философа, не имея на то никаких оснований.

Могли его убить, но оставили в живых; оставили в живых - и тем самым убили.

Все чаяния, идеалы, надежды, успехи, наука, искусство, совесть – все приходит к такому концу: ты стоишь у лифта с чемоданчиком, в котором папиросы, смена белья и зубной порошок, и ждешь, когда тебя заберут.

Музыка – хорошая музыка, великая музыка – отличается плотной, неразложимой чистотой. Она может быть горькой, отчаянной, пессимистической, но циничной – никогда. Если музыка трагична, то люди, которые слушают ослиными ушами, обвиняют ее в цинизме. Но если композитором владеет горечь, или отчаяние, или пессимизм, значит он…

Впрочем, трусом быть нелегко. Быть героем куда проще, нежели трусом. Прослыть героем – задача одного мгновения: выхватить пистолет, бросить бомбу, выдернуть чеку, выстрелить сперва в тирана, потом в себя. А прослыть трусом – задача на всю жизнь. Расслабляться нельзя. Нужно предвидеть любой момент, когда придётся искать…