Купить книгу Деньги

Деньги порождают все добро и все зло.

Неблагоразумно стричь овцу, прежде чем у нее отросла шерсть.

(…) даже Гюре, неспособный долго сердиться и чересчур себе на уме, чтобы отнимать у людей свою дружбу до момента их окончательной гибели, и тот явился посмотреть, нельзя ли еще чем-нибудь поживиться.

Она беседовала с ним о бирже, вытягивала у него сведения, и так как, должно быть по воле случая, со времени их связи ей везло в игре, она относилась к Саккару как к фетишу, как к подобранному на улице талисману, который берегут и целуют за то, что он приносит удачу, как бы он ни был грязен.

Оставшись один, Саккар инстинктивно подошел к зеркалу и пригладил волосы; в них не проглядывало еще ни одной серебряной нити. Однако он не солгал — женщины не интересовали его с тех пор, как он снова целиком был захвачен делами, и он только поддался невольному желанию нравиться, в силу которого каждый француз, оставшись…

— Как! Вам мало разорений, слез, крови! Вам нужны еще катастрофы, еще ограбленные семьи, еще несчастные, вынужденные просить милостыню! -(Каролина). — Разве жизнь принимает это в расчет! Каждый наш шаг давит тысячи существований. -(Саккар).

Ее охватило глубокое волнение, она еще раз убедилась в том, что нет преступника, который, причинив много зла, не сделал бы также и много добра.

Она торжествовала — хищная птица, живущая падалью с полей финансовой битвы; вся ее грузная фигура, словно пропахла той гнусной пищей, от которой она разжирела; короткие цепкие пальцы обшаривали, точно мертвецов, эти обесцененные акции, уже пожелтевшие и пахнувшие плесенью.

\"... Находясь у самого истока слухов, фабрикуя их сам по мере надобности, он в шутку сравнивал себя с часовым мастером, который живет среди сотен часов и никогда не знает точного времени...\"

\"... Было бы нелепо убивать себя на работе, чтобы обогащались другие, и не выкроить себе своей законной доли. Уж лучше лежать на боку и ничего не делать!..\"

\"... Все надеются на счастливый номер, но каждый должен быть готов вытащить и пустой, а у человечества нет более упорной и пламенной мечты, чем попытать счастья, получить все по прихоти судьбы, стать королем, стать богом!..\"

Она радовалась ясному небу и мягкому воздуху. (...). Ах, эта радость бытия! Да разве, в сущности, есть на свете иная радость? Жизнь, как она есть, во всем ее могуществе, как бы оно ни было страшно, жизнь с ее бессмертной надеждой!

Ее растрогала прекрасная смерть этого мечтателя, который до последнего вздоха остался верен своей несбыточной мечте о справедливости и любви. Ведь это была и ее мечта — человечество, очищенное от отвратительной заразы денег.

В этой наглухо отрезанной от внешнего мира жалкой камере, среди голых стен, она внезапно ощутила неукротимую силу, бьющую через край жизнь: вечную иллюзию надежды, упорство человека, не желающего умирать.

- Да как вы могли подумать, что я признаю игру проигранной? Вернулся же Наполеон с острова Эльбы. Так и я, — стоит мне показаться, как все деньги Парижа потекут ко мне рекой. И на этот раз — я ручаюсь — Ватерлоо не повторится, потому что мой план математически точен, рассчитан до последнего сантима… -(Саккар).

- Ведь защитить свою жизнь — это пустяки. Гораздо труднее защитить деньги — свои и чужие. -(Саккар).

- Поймите же, бывают слишком уж глупые глупости, я не хочу быть смешным. -(Максим).

И если гнусная человеческая природа повсюду одинакова, то не сводится ли и вся цивилизация к одному преимуществу: душиться дорогими духами и жить в роскоши?