Читать онлайн История любви

-Послушай, жертва нарциссизма, не такая уж ты красавица! -Конечно, нет. Но что я могу поделать, если ты меня такой воображаешь?

— А-а, да он же отличный парень. Тебе он обязательно понравится. — Откуда ты знаешь? — Он нравится всем. — Тогда почему он тебе не нравится? — Именно потому, что он нравится всем, — ответил я.

-Мне что-то это не нравится,- произнесла она. -Что именно? -Мне не нравится то, что мне это нравится.

Думаю, у этого парня ничего не поднимается, кроме дирижерской палочки.

И кто я такой, черт побери, чтобы надеяться, что Бог даст мне дважды то, чего большинству людей не достается ни разу?

До экзамена по истории оставался всего лишь день, а я даже еще не заглядывал в список рекомендованной литературы — типичная гарвардская болезнь.

Как я любил в Дженни эту ее способность заглянуть в меня и понять даже то, чему я сам не находил названия. Именно это она сейчас и делала. И пока я не желал признать свое несовершенство, она уже примирилась и с моим несовершенством, и со своим собственным.

Сперва он не поверил, что ее нереченного зовут Оливер Барретт IV. Когда Дженни сказала ему это, он велел ей не нарушать одинадцатую заповедь. - Это какую же? - Не вешай лапшу на уши отцу своему.

-У тебя на физиономии написано - богат и глуп. -Ошиблась, детка. На самом деле я беден и умен. -Э, нет. Это я бедна и умна. -Из чего это видно, что ты такая умная? -Хотя бы из того, что я никогда бы не пошла с тобой в кафе. -Да я бы никогда не позвал. -А вот из этого и видно, что ты глуп.

- Ты ни разу в своей дурацкой жизни не падал с обрыва. - Падал, когда познакомился с тобой.

- Получается, что и ты не идеал. — Да? Ты, что ли, идеал? — Конечно, нет, Преппи. Иначе я бы встречалась не с тобой.

Жизнь меняет.

— Отец, дело в том, что я еще не принял окончательного решения относительно Школы Права. — Я только любопытствую, приняла ли какое-либо решение Школа Права относительно тебя.

- Ты хочешь жениться на мне? - Да. Она склонила голову набок и серьезно поинтересовалась: - Почему? Я посмотрел ей прямо в глаза: - А потому. - А-а,- сказала она.- Это убедительно.

Отцовскую любовь надо ценить и уважать. Это большая редкость.

— Дженни, — слегка растерянно сказал я. — Теперь мы законные супруги. — Ага, — ответила она. — Теперь я имею полное право быть стервой.

- Я тебя люблю не просто так...Я очень люблю тебя, Оливер

Сначала Фил даже не поверил, что суженого Дженнифер зовут Оливер Барретт Четвертый, и обратился к дочери с убедительной просьбой не нарушать одиннадцатую заповедь. – А о чем там, в одиннадцатой заповеди? – Не вешай лапшу на уши отцу своему.

Как только секс – самое прекрасное, что есть в счастливой супружеской жизни, – начинаешь программировать, он лишается всей своей прелести.

Что можно сказать о двадцатипятилетней девушке, которая умерла? Что она была красивой. И умной. Что любила Моцарта и Баха. И \"Битлз\". И меня.

Справжній переможець – той, хто вміє гідно програвати.

Очевидно, Дженни тоже приглядывалась к моей матери. Говорят, что так поступают все девушки. Наверное, таким образом они лучше узнают парней, за которых собираются выйти замуж.

– Послушай, я не знала, что все это будет выглядеть так. – Так – это как? – Ну, так величественно. Слушай, могу поспорить – у вас тут, наверное, и рабы есть.

– Гарвард – это как рождественский мешок Санта Клауса. Он набит всякими сумасшедшими игрушками. Но когда праздник заканчивается, тебя вытряхивают…

— Я только прошу тебя немного подождать, — сказал Оливер Бэрретт III. — Что значит «немного»? — Окончи школу Права. Истинное чувство выдержит испытание временем. — Конечно, выдержит, но какого черта я должен его испытывать?

Какого черта ты себя здесь держишь за самую умную? – спросил я. – Потому что ни за что на свете не пошла бы с тобой пить кофе, – ответила она. – А кто тебе сказал, что я собираюсь тебя пригласить? – Вот, – сказала она. – И ты – полный идиот именно потому, что не собираешься

– Что-то мне все это не нравится, – задумчиво произнесла она. – Что не нравится? – То, что мне это нравится!

Какого черта ты себя здесь держишь за самую умную? – спросил я. – Потому что ни за что на свете не пошла бы с тобой пить кофе, – ответила она. – А кто тебе сказал, что я собираюсь тебя пригласить? – Вот, – сказала она. – И ты – полный идиот именно потому, что не собираешься

Любовь – это когда не нужно говорить «прости».

В суматохе поспешных сборов я внезапно понял — вот и все. Дженни ведь больше никогда не вернется. Она сидела в кресле, а я бросал в сумку какие-то вещи. О чем она сейчас думала? Оглядывала дом? Хотела запомнить все в последний раз? Ничего. Она сидела неподвижно, устремив взгляд в пустоту. — Эй, — окликнул я. — Ты хочешь…

С этими словами я оставил отца наедине с его жизнью, чтобы начать свою собственную.

– Дженни, а ведь мы законные супруги! – Да, и теперь я могу быть стервой. Дженни и я, тем не менее, были обходительны друг с другом. Я говорю просто «обходительны», ибо мой словарь слишком беден для описания того, что значит любить и быть любимым Дженнифер Кавиллери. Любовь – это когда не нужно говорить «прости». ...и я…

- Дженнифер, - оборвал ее мистер Кавиллери. - ты могла бы воздержаться от сквернословия! Все-таки этот сукин сын - наш гость!

— Вы остаетесь обедать. Это приказ. Даже наигранная улыбка не смягчила резкости его тона. Ну нет, такой фигни я не потерплю даже от отца. — Мы не можем, сэр, — повторил я. — Мы должны, Оливер, — проговорила Дженни. — Почему? — Потому что я голодна, — ответила она.

— Дженни, а ведь мы законные супруги! Мы поженились! — Да, и теперь я имею полное право быть стервой.

В середине второго периода мы побеждали Дартмут со счетом 0:0.