Купить аудиокнигу Зов Ктулху (сборник)

Боже Милостивый! Неужели тут останки половины великих мыслителей всех времен, похищенные злодеями из гробниц и могил, где они должны пребывать в мире? Неужели они тут, чтобы повиноваться воле безумцев, которые готовы воспользоваться их знаниями ради исполнения чудовищного замысла, в результате которого, как писал в своем…

Многим не понравилось бы жить с таким лицом, но Артур Джермин прекрасно с ним уживался.

Будучи детьми, мы слушаем сказки и мечтаем, но мысли наши несовершенны. Когда же, став взрослыми, мы пытаемся вернуть детские грезы, мы уже отравлены ядом повседневности, который делает нас скучными и прозаичными.

Гашиш не однажды помогал ему перенестись в космическое пространство, где вообще все было бесформенным. Фиолетовый газ нашептывал возбужденному воображению Кюранеса, что это пространство располагается за пределами бесконечности.

Теософы высказали догадку о внушающем благоговейный страх величии космического цикла, в котором весь наш мир и человеческая раса являются лишь временными обитателями. От их намеков на странные проявления давно минувшего кровь застыла бы в жилах, не будь они выражены в терминах, прикрытых успокоительным оптимизмом.

В сумерках, когда на небосводе зажигались одна за другой звезды, а луна проливала на болото сияние, похожее на то, что предстает глазу ребенка, которого на ночь укачивает мать, шел в глубину смертоносных зыбей старик. Был он в рваном пурпурном плаще, голова его была увенчана высохшими виноградными листьями. Пристально…

Then suddenly I saw it. With only a slight churning to mark its rise to the surface, the thing slid into view above the dark waters. Vast, Polyphemus-like, and loathsome, it darted like a stupendous monster of nightmares to the monolith, about which it flung its gigantic scaly arms, the while it bowed its hideous head and…

Звёзд других спокоен взгляд, Всё поймут и всё простят, Только я, свершив свой круг, Прошлое напомню вдруг.

Проявлением наибольшего милосердия в нашем мире является, на мой взгляд, неспособность человеческого разума связать воедино все, что этот мир в себя включает. Мы живем на тихом островке невежества посреди темного моря бесконечности, и нам вовсе не следует плавать на далекие расстояния. Науки, каждая из которых тянет в…

— Зачем же трудитесь вы? Разве не затем, чтобы жить во счастье и довольстве? А если для того ваши труды, чтобы работать все больше, то когда же вы обретете счастье? Вы трудитесь, чтобы обеспечить себе жизнь, но разве жизнь не соткана из красоты и песен? И если в трудах ваших не появилось среди вас певцов, то где же плоды…

Человеческий разум не способен разобраться в своей сущности, и, полагаю, мы должны благодарить природу за ее милосердие.

— Что знаем мы об этом мире и о Вселенной? — говорил он. — У нас до абсурдного мало органов чувств, а наши представления об окружающих предметах до невероятного скудны. Мы видим вещи такими, какими мы созданы их видеть, и мы не в состоянии постичь абсолютную их суть. Со своими пятью жалкими чувствами мы лишь обманываем…

То, что поднялось из глубин, может и затонуть; то, что затонуло, может подняться на поверхность.

Страх - вот самое древнее и сильное из человеческих чувств, а самый древний и самый сильный страх - страх неведомого.

- Что знаем мы, говорил он, о мире и о вселенной, которая окружает нас? У нас до абсурдного мало органов чувств, а наши представления об окружающих предметах до невероятного скудны. Мы видим вещи такими, какими мы созданы их видеть, и мы не в состоянии постичь абсолютную их суть. Пятью слабыми чувствами мы лишь обманываем…

Мы не следили за временем: оно казалось нам иллюзией. И в этом, несомненно, была доля истины, ибо мы постоянно удивлялись, отчего мы не стареем. Наши помыслы были чудовищны, наше тщеславие не знало пределов... ни Бог, ни дьявол не могли позволить себе то, чего домогались мы.

Чем больше отдалялся он от людей своего круга, тем прекраснее становились его грезы: но напрасны были все его попытки доверить бумаге свои мысли.

Я не могу представить себе открытого моря, не поежившись при мысли о тех безымянных тварях, которые в этот самый момент могут ползать и рыться на его илистом дне, почитая своих древних каменных идолов и высекая собственные отвратительные подобия на подводных обелисках из омытого водой гранита.

Самое страшное кроется в убогих некрашеных домишках, притулившихся на сыром склоне холмов, прилегающих к скале.

Любители ужасов часто посещают необычные удаленные места.

Человеку в этой жизни трудно обойтись без тайн и старинных легенд, без тех сказочных историй, которые нашёптывает друг другу планеты.

Красота неотделима от гармонии и достижима лишь в идеале или в видениях, а не в бессмысленном пространстве