Купить аудиокнигу Детство

Злоба - что лёд, до тепла живёт!

Дом деда был наполнен горячим туманом взаимной вражды всех со всеми.

Он так часто и грустно говорил: было, была, бывало, точно прожил на земле сто лет, а не одиннадцать.

Правда выше жалости

-Перестань-ко,отец!Всю жизнь говоришь ты эти слова,а кому от них легче? Всю жизнь ел ты всех,как ржа железо...

Чем хочешь, – ученый может быть чем хочет.

Слушай всех, а делай как тебе лучше…

Мать должна быть справедлива больше всех, как в сказках.

И есть другая, более положительная причина, понуждающая меня рисовать эти мерзости. Хотя они и противны, хотя и давят нас, до смерти расплющивая множество прекрасных душ, - русский человек всё-таки настолько ещё здоров и молод душою, что преодолевает и преодолеет их. Не только тем изумительна жизнь наша, что в ней так…

Чуешь ли: как вошел дед в ярость, и вижу, запорет он тебя, так начал я руку эту подставлять, ждал — переломится прут, дедушка-то отойдет за другим, а тебя и утащат бабаня али мать! Ну, прут не переломился, гибок, моченый! А все-таки тебе меньше попало, — видишь насколько? Я, брат, жуликоватый!.. Он засмеялся шёлковым,…

Господь - скуповат, он за года минутами платит. Он процента не признает.

Иногда дед мечтал: - Помог бы Господь продать домишко этот, хоть с пятьюстами пользы - отслужил бы я молебен Николе Угоднику! Бабушка, посмеиваясь, говорила мне: - Так ему, старому дураку, Никола и станет дома продавать,- нет у него, Николы-батюшки, никакого дела лучше-то!

Ночь идет, и с нею льется в грудь нечто сильное, освежающее, как добрая ласка матери, тишина мягко гладит сердце теплой, мохнатой рукою, и стирается в памяти все, что нужно забыть, - вся едкая, мелкая пыль дня. Обязательно лежать вверх лицом, следя, как разгораются звезды, бесконечно углубляя небо; эта глубина, уходя все…

— Вчера я шумел, — сказал Хорошее Дело бабушке виновато, словно маленький. — Вы не сердитесь? — На что же? — А вот, что я вмешался, говорил? — Вы никого не обидели... Я чувствовал, что бабушка боится его, не смотрит в лицо ему и говорит необычно — тихо слишком. Он подошёл вплоть к ней и сказал удивительно просто: — Видите…

Человечью ласку на базаре не купишь.

Долго спустя я понял, что русские люди по нищете и скудности жизни своей, вообще любят забавляться горем, играют им, как дети, и редко стыдятся быть несчастными.