Купить аудиокнигу Старое кладбище

Такие люди не отдыхают по-настоящему, поэтому и в голове их не может быть ясности. Они выживают, а не живут - это какие-то скотские условия неудовлетворенных первичных потребностей. А виною всему - лень ума и привычка к машинальному существованию. Сну надо учиться - так же как и хорошему, ровному настроению, и - как бы…

Большинство людей спать не умеют - просто дожидаются часа, когда глаза слипаются от усталости, ложатся в первую попавшуюся позу, которая вроде бы кажется им удобной, но на самом деле от нее и спина к утру затекает, и руки немеют. И ныряют в населенный чудовищами мир собственного бессознательного - и оттуда, как из глубин…

Мне всегда казалось забавным, что большинство людей мертвяков боятся и не знают о том, что сами они - мертвяки давно. Зомби, у которых в голове чужие мысли, они лелеют чужие мечты, хотят быть счастливыми чужим навязанным счастьем. Мертвая матрица, материя, лишенная смысла.

-Почти все некроманты очень плохо заканчивают, - говорил Колдун. - Почти ВСЕ плохо заканчивают, - только усмехался я в ответ. - Девяносто процентов людей вообще ведут жизнь морских свинок, у них и мечты свинячьи, и еда свинячья, и даже любовь - свинская тоже.

...в детстве, когда большинство людей дышит радостью, как воздухом, и это кажется чем-то естественным, пока незаметно не остается всего лишь воспоминанием. Люди перерастают беспричинную радость, у большинства из них это даже почему-то называется \"ну наконец-то повзрослел\".

И много таких Саш по всему миру сгинуло, – говорил Колдун. – Потому что к некромиру нельзя подходить с необдуманной яростью. Здесь надо осваиваться медленно, по шагу. И сначала убедиться, что чувствуешь его, что есть в тебе дар этот, что ты видишь серые нити. А не гнаться за темной романтикой.

Говорят, умереть – это всего лишь присоединиться к большинству. Все приговорены к этой ночи, все рождаются уже приговоренными, и с первого прикосновения воздуха к испачканной в слизи младенческой коже начинается отсчет, и с каждым вздохом приближается день свидания с этой бездной, которой неважно, сколько лет ты провел…

Жизнь непредсказуема, но смерть сомнению не подлежит.

Ненависть – медленный убийца, как паразит растет в душе своего хозяина, кормит его яркими эмоциями и надеждами, отравляет, а сама разбухает, занимает все пространство в сердце и в итоге становится кривым зеркалом, через которое человеку весь мир преломленным кажется. Клеточку за клеточкой пожирает, сначала все светлое,…

Я рос в деревне, а ведь чем ближе к природе люди живут, тем спокойнее они относятся к неизбежности бытия. Городские больше боятся Смерти, чем деревенские. Вид и запах крови порождает у большинства городских ужас, тоску и желание отвернуться. В деревне же люди сызмальства живут со Смертью бок о бок – ты подманил курицу…

Почти каждое утро Нина выбиралась посидеть на одной из могильных лавочек – там было тихо, летом приятно пахло черемухой и крапивой, зимой сугробы были белыми, как накрахмаленные простыни. Безлюдно вокруг. Нина гуляла по кладбищу еще в те годы, когда ее жизнь не пошла под откос, когда она чувствовала себя почти счастливой.…

Людям часто запретное самым интересным кажется.

А мне до сих пор кошмары снятся, что засыпаю я сном глубоким, а потом глаза распахиваю и последнее, что вижу, – крышку гроба закрывающегося. Темно, тесно, молоток по крышке стучит, голос мой перебивает, а потом – вечная пустота, пока не задохнешься…

Еще вчера – вера в светлое будущее, а сегодня не осталось ничего, кроме убогого холмика.

К старости почти все слабеют и становятся как будто бы привязанными коротким поводком к своей постели. Чем дольше живешь, тем поводок этот короче – сначала, вроде бы, гуляешь, где вздумается, потом можешь с трудом добрести до магазина в соседней деревне, а потом и прогулка до скамеечки во дворе начинает восприниматься…

Мне было три года, когда отца посадили на веки вечные – двенадцать лет. Он убил своего товарища – заколол ножом, а за что, никто и не знал. Пили вместе, что-то отмечали, а наутро отец сел на старенький мотоцикл и отправился в ближайшее отделение милиции. Одежда его была в крови, и больше я его никогда не видел. Впрочем,…

Ты как будто бы дыру в человеке пробиваешь, которую он может заполнить одним-единственным способом – с тобою встретившись, к тебе прикоснувшись. Он как будто бы вампиром становится, а ты его жертвой. Сначала ему даже может показаться, что это и есть любовь – такое нервное влечение на грани помешательства. Такая любовь, о…

Большие деньги – бремя, которое не каждому под силу. Быть при деньгах и не скатиться в праздность или тяжеловесную благодать – это надо большую душевную силу иметь.

В крупных городах проблема пространства встает даже в тех местах, где время остановилось, а Смерть открыла свои врата.

Но для большинства людей еда – это нечто большее, чем просто топливо для поддержания сил. Они как будто бы жрецы священного культа, жрецы-пожиратели, биологические фабрики по переработке пищи.

Имитация – один из верных рецептов обладания. Если тебе хочется обрести какое-то качество – стать смелым, или уверенным в себе, или пусть даже просто смешливым и легким, – тебе надо просто имитировать, подражать. И через какое-то время твое тело примет новую маску как свою часть.