Купить книгу Железный король

Рука Всевышнего разит скоро, особенно если ей помогает рука человека.

Но судьбы человеческие свершаются не вдруг, и никому не ведомо, какому из его случайных поступков суждено дать ростки, почки, ветви. Никому и в голову не могло прийти, что поцелую, которым обменялись влюбленные возле ржаного поля, суждено в один прекрасный день изменить историю Франции.

Если волки промеж собой грызутся, нам же лучше - значит, целы будем.

– Не забывайте, что сейчас четырнадцатый год, – отозвался Валуа, – а четырнадцатый год каждого века отмечен бедами.

Когда разишь кого-нибудь, об этом всегда знаешь, – думал он, – но как узнать с высоты трона, действительно ли сделано добро, которое хотел сделать, и кому оно принесло радость?

Есть на свете немало людей, которые с детских лет мечтают о путешествиях и приключениях, чтобы не только в глазах посторонних, но и в своих собственных казаться героями. А когда жизнь сталкивает их с долгожданным приключением, когда опасность близка, они думают с раскаянием: \"Кой черт мне все это нужно, понесла же меня…

Ногарэ жил в некоем вымышленном мире, где мерилом всего была государственная польза. Отдельные личности ничего не значили в его глазах, да и себе самому он не предавал никакого значения. Через всю историю человечества проходит вечно возрождающееся племя таких вот фанатиков общего блага и неписанного закона. Их логика…

Первая доблесть банкира - это уметь держать язык за зубами

Помни, что чем богаче женщина, тем она дороже нам обходится

...король старался быть приветливым и любезным. Он желал, чтобы его одновременно и боялись, и любили. Непомерно большое притязание…

Каждый человек отчасти склонен думать, что мир рождается вместе с ним, и мучается, прощаясь с жизнью, так как ему кажется, что вместе с ним обрываются пути вселенной.

А чем больше у тебя должников, тем больше врагов.

А когда женщина тайком сбывает свои драгоценности, ясно, что она желает одарить любовника или купить себе сообщников. Это бесспорная истина, не так ли?

Нет для банкира страшнее опасности, чем лесть

На этом совете, участие в котором принимали два короля, один император, один вице-король, были осуждены на смерть два человека. Но ни на минуту никто не подумал, что речь идет о двух человеческих жизнях - речь шла лишь о двух принципах.

на всю жизнь запомни одно правило: тайны великих мира сего стоят тех денег, которыми мы их ссужаем.

Нередко бразды правления вручались подростку, которого могущество власти увлекало, как занятная игра. Ещё вчера он забавы ради отрывал крылышки у мух, а сегодня мог забавы ради отрубить голову у человека.

- Иной раз мне кажется, что я так сильно люблю тебя потому, что не понимаю...

Шпион в стенах крепости стоит целой армии у крепостных стен.

«Бойся лести, – поучал банкир Толомеи своего племянника. – Нет для банкира страшнее опасности, чем лесть. Не может человек устоять, когда про него хорошо говорят, а нам, деловым людям, льстец хуже вора».

Сколько обещаний дается в дороге, и как редко они выполняются по приезду…

Но в задних комнатах лавчонок улицы Бурдоннэ шла необычная торговля. Там по баснословным ценам и с бесконечными предосторожностями отпускали таинственные снадобья, которыми пользовались тe, что занимались ворожбой и магией: змеиные жала, превращенные в порошок, растолченных жаб, кошачьи мозги, языки висельников, волосы…

Почти при самом выезде из городка он заметил вдали силуэт девушки, торопливо шагавшей в направлении Крессэ, и, подъехав, узнал Мари. И вдруг – о чудо! – он услышал щебет птиц, увидел сияние солнца, понял, что сейчас апрель, заметил, что голые до того ветки покрылись на его глазах нежной весенней листвой. Из-за этого…

Молодости свойственно быстро обретать вновь не только свои силы, но и свои иллюзии.

Рожденный в столь непосредственной близости к французскому престолу, этот принц-смутьян никак не мог примириться с мыслью, что трон ускользнул от него, и исколесил весь белый свет в поисках свободного престола.

Одна согрешившая женщина – это слабенький редут. Но три спевшихся бесстыдницы – это уже неприступная крепость.

Робер и сейчас прибег к излюбленному своему приёму - грубоватая, но не оставляющая сомнений искренность, откровенное признание дурных своих умыслов: так ему удавалось скрыть удар, которым он готовился поразить противника.