Купить аудиокнигу Как писать книги

Если пишешь (книги, или картины, или лепишь, или поешь – все равно), кто-нибудь обязательно попытается тебе внушить чувство стыда за это.

Писательство – это не зарабатывание денег, не добыча славы, женщин или друзей. Это в конечном счете обогащение жизни тех, кто читает твою работу, и обогащение собственной жизни тоже. Оно чтобы подняться вверх, достать, достичь. Стать счастливым, вот что. Стать счастливым.

Я подозреваю, что каждая книга из этого списка так или иначе повлияла на то, что я писал. Читая список, не забывайте, что я не Опра и это у меня не клуб книголюбов. Это книги, которые мне помогли, вот и все. Но читать их не вредно, и многие из них могут показать вам какие-то новые пути в вашей работе. И даже если нет,…

С другой стороны – со стороны Джеймса Джойса, есть Харпер Ли, автор единственной книги (гениальная «Убить пересмешника»). Многие другие, в том числе Джеймс Эйджи, Малкольм Лаури и Томас Харрис (пока что), написали меньше пяти. В этом ничего нет плохого, но я вечно ломаю себе голову над двумя вопросами: сколько времени…

«Надул меня раз – пусть тебе будет стыдно. Надул меня второй раз – пусть стыдно будет мне. Третий раз – стыд нам обоим».

Ирония, если она к месту, радует как встреча со старым другом в обществе незнакомых.

Не ждите прихода муза. Как я уже говорил, это тупоголовый мужик, не поддающийся творческому трепету.

Было лето. Было жарко. Было классно. Мы глубоко ушли в зеленые тайны этой новой площадки для игр, когда у меня случился срочный позыв облегчить кишечник. - Дэйв, отведи меня домой! - потребовал я. - Мне надо по-большому! Дэйву это не понравилось. - Пойди в лес и там сделай, - сказал он. Вести меня домой - на это ушло бы…

Если хотите быть писателем, вам прежде всего нужно делать две вещи: много читать и много писать. Это не обойти ни прямым, ни кривым путем – по крайней мере я такого пути не знаю.

Доктор мне ободрительно улыбнулся и сказал ложь, за которую докторов немедленно надо прятать за решетку (и на двойной срок, если врут ребенку), – Лежи спокойно, Стиви, это не больно.

Одно из правил игры, не сформулированное в этой книге прямо, гласит: «Редактор всегда прав». Следствие состоит в том, что ни один писатель не станет принимать все советы своего редактора, ибо все грешны и далеки от редакторского совершенства. Иначе говоря, пишут человеки, редактируют – боги.

Если я влипну, переверну машину на проселке или ляпну чего-нибудь в интервью в прямом эфире, мне кто-нибудь обязательно скажет, что надо бы мне пить поменьше; а сказать алкоголику, чтобы он пил поменьше, – это как сказать человеку, сожравшему мировой стратегический запас касторки, чтобы он срал поменьше.

По настоящему сильно испакостить свое письмо можно, если насиловать словарь в поисках длинных слов, потому что короткие как то стыдно использовать. Это вроде как наряжать домашнюю дворнягу в вечерние платья. Дворняге неловко, а человеку, который совершает такой акт обдуманного жеманства, должно быть еще более неловко

Я бы сказал, что отключение вечно бубнящего ящика улучшает качество вашей жизни и качество вашего письма.

Писательство – работа одинокая. И если есть кто-то, кто в тебя верит, – это уже очень много.

Лучше всего учиться много читая и много работая, а самые ценные уроки - те, которые вы преподаете себе сами. Эти уроки чаще всего происходят при закрытой двери вашего кабинета. Обсуждения на писательских семинарах могут стимулировать интеллект и доставлять удовольствие, но часто они уводят в сторону от настоящей работы…

Книги – это невероятно портативное волшебство.

Если бы я брал по десять центов с каждого, от кого слышал, что он/она хочет быть писателем, но «времени нет на чтение», мне бы хватило на очень приличный обед. Можно мне сказать прямо? Если у вас нет времени читать, то нет времени (или инструментов), чтобы писать. Проще простого.

Однажды вечером, когда меня уже тошнило от Вестей из класса, Новостей болельщика и усилий какого-то недоноска написать стихи о школе, я, вместо того чтобы придумывать подписи к фотографиям в \"Барабане\", создал сатирическую школьную газету. Получился четырёхстраничный листок, озаглавленный мной \"Деревенская отрыжка\".…

По-моему, интрига - это последнее прибежище хорошего писателя и первое прибежище плохого.

Но телевидение пришло в дом Кингов относительно поздно, и я этому рад. Если подумать, я принадлежу к весьма избранной группе: последней горсточке американских писателей, научившихся читать и писать раньше, чем глотать ежедневную порцию видеочуши. Может, это и не важно. И всё-таки если хочешь быть писателем, то не самый…

Скупое описание оставляет у читателя чувство смущения и близорукости, слишком подробное описание хоронит его под лавиной подробностей и образов – фокус в том, чтобы найти золотую середину. Важно еще знать, что описывать, а что оставить в стороне, пока вы делаете свою главную работу – рассказываете историю.

Сначала возникает ситуация, потом персонажи.

Чтение – творческий центр жизни писателя. Лучше всего обучаешься, чего не надо делать, когда читаешь плохую прозу, а хорошее письмо учит читающего писателя стилю, изяществу повествования, развитию сюжета, созданию правдоподобных персонажей и умению говорить правду.

И я буду врать сам себе, уговаривать себя, что время ещё есть, что были писатели, начавшие в пятьдесят, да, черт возьми, и в шестьдесят лет тоже. И много таких.

Поставьте стол в углу и каждый раз, когда принимаетесь писать, напоминайте себе, почему он не в середине. Жизнь - это не поддерживающая система искусства. Все совсем наоборот.