Читать онлайн Смерть Вазир-Мухтара

Под старость нужно душу спасать.

Людей, умиравших раньше своего века, смерть застигала внезапно, как любовь, как дождь.

Он был озлоблен. Он был озлоблен и добродушен.

Война в наш век-игрушка дураков.

...у дворцов не бывает владельцев, а есть постояльцы.

Один дипломат сказал: все настоящие бедствия рождаются из боязни мнимых. Этим он хотел определить свое ремесло.

Самые легкомысленные глаза приобретают в очках ученость.

И вот уехал коллежским советником - а вернулся министром в орденах, с червонцами.

Он будет появляться в гостинных, заранее уязвленный, недоконченный человек, автор знаменитой комедии и знаменитого проекта.

Нет друга на земле и в небесах, Ни в Боге помощи, ни в аде для несчастных.

Смолоду бито много, граблено. Под старость нужно душу спасать.

Расспросы и рассказы ни к чему не приведут. Они имеют смысл, только когда люди не видятся день или неделю, А когда они вообще видятся неопределённо и помалу, - всякие расспросы бессмысленны. Чтобы продолжалась дружба, нужно: тождество.

Сказано А. С. о маркизе С. Побледнел, сжал губы, сделался страшен и как бы в беспамятстве от бешенства. Через полчаса – музыка, смех, читал на память стихотворения.

Вот она, власть– в этом рыжем маленьком толстяке, вот эти сосиски пальцев и колбаски бакенов, ставшие уже несмешными. Вот он держит судьбу России в своих коротких пальцах. Как это просто. Как это страшно. Как это упоительно.

Суетливый хозяин, Сухозанет, был простой литовец. Постный и рябой вид его напоминал серые интендантские склады, провинциальный плац, ученье. Два с лишним года назад, в день четырнадцатого декабря, он командовал артиллерией на Сенатской площади, и пятнадцатого декабря оказался генерал-адьютантом. Левашов, Чернышев и…

Они выскочки, они выскочили разом и вдруг на сцену историческую, жадно рылись уже два года на памятной площади, чтоб отыскать хоть еще один клок своей шерсти на ней и снова, и снова вписать свое имя в важный день.

Как привлекает кошек тянущий запах валерианы, так он тянул к себе людей. Когда он пытался жить оседло, вокруг него никогда никого не было. Должно было выйти за литературу, за столичную жизнь, размахнуться Кавказом и Персией, до конца износить легкое, детское сердце, чтобы люди почувствовали острый запах судьбы вокруг…

Любовь была зла, повторяема, механична, пока смех не раздул ноздри, и он засмеялся. Высшая власть и высший порядок были на земле. Власть принадлежала ему. Он тупым железом входил в тучную землю, прорезал Кавказ, Закавказье, вдвигался клином в Персию. Вот он ее завоевывал, землю, медленно и упорно, входя в детали. И…