Купити аудіокнигу Дyxless 21 века. Селфи

После тридцати пяти возникает желание жить, мы становимся взрослее, появляется ответственность и всякое такое.

Я боюсь женщин, которые читают меня как открытую книгу. Даже как забытую газету, я бы сказал.

Парадокс состоит в том, что дебилы не в смирительных рубашках, не привязаны к койкам. Они сидят в шикарном офисе класса «А» и их совокупный заработок, по моему мнению, составляет порядка пятидесяти тысяч долларов в месяц. В уме умножаю пятьдесят на текущий курс, потом делю на среднюю зарплату по стране, это около тридцати…

«Я готов обменять все отпущенное мне время на двадцать четыре года Кобейна»

Но запах — это штрих-код плоти. То, что никогда не перепутать. С помощью обоняния женщина всегда безошибочно определит двоих — своего ребёнка и своего мужчину.

– А я вас знаю. Я вашу книгу читала. – Спасибо, – говорю без должного энтузиазма. – Вы даже не хотите узнать, какую? – прищуривается она. – Самую первую. Она во всех туалетах России лежала. Знаете, приличные книги в каждой библиотеке, а мои – в каждом туалете.

Тот, кто сказал, что «месть – блюдо, которое подают холодным», видимо, страдал гастритом. Основное блюдо не бывает холодным. Спросите об этом любого повара.

Мы очень любили этот район. Теперь придется научиться полюбить другие места и другие виды из окна. Теперь многому придется учиться заново.

Но никаких нас больше нет. Ты не знаешь, какой теперь день и чем все закончилось, а я не знаю, на каком кладбище тебя похоронили.

Меня окружают дебилы, которым самим впору покупать полисы, страхующие недееспособность.

При этом каждый из нас на вопрос: «Хотите ли вы остаться в истории?» – улыбнется, потому что твердо знает, что на самом деле хочет на майские свалить на море.

Я не знаю кто виноват и что делать. И думать об этом не хочу. Я хочу быстрее до дома доехать. А еще спать хочу очень.

«Первой женщиной, которую я встретил в московском аэропорту, была депрессия».

И тебе кажется, что началось новое кино, хотя на самом деле это всего лишь рекламная пауза

Уже довольно давно я перестал просить таксистов переключать их любимое радио \"Вальс-Бостон\" или \"Шансон\", или как оно там называется. С избытычно надрывными голосами, горюющими о рано ушедших братьях, с псевдодовертельной хриптоцой шепота, сообщающего, что \"все для тебя, или визгливыми пэтэушницами, которые хотят от всей…

...есть в нём что-то особенное. Какой-то магнетизм, что ли. Чёрт его знает. Он обволакивает человека.