Купити книгу Я исповедуюсь

– Мировая политика – вовсе не высокие идеалы, а высокие международные интересы.

Настоящее искусство рождается из разочарования. Счастье бесплодно.

И с того дня я узнал, что я тоже еврей, Сара. Еврей без Бога, старающийся жить так, чтобы никому не причинять зла... потому что стараться творить добро, на мой взгляд, - слишком претенциозно.

Но быть ребёнком означает также способность улавливать аромат цветка, выросшего из ядовитой грязи. А ещё - умение радоваться грузовику, сделанному из шляпной картонки.

Я лишь через много лет выяснил, почему она плакала, а тогда просто узнал, что бывают страдания, которые длятся целую неделю, и это внушило мне некоторый страх перед жизнью.

Я знал, что Далмау не читает моих книг. Он держал их нетронутыми в безупречном порядке на верхней полке книжного шкафа в кабинете. Слева от Модильяни. Но я дарил ему свои книги не для того, чтобы он их читал.

И все успехи, равно как и ошибки, мои, и только мои. И отвечаю за них - я

Это так сложно - быть мальчиком и при этом изображать из себя сурового мужчину, которому наплевать на все, на что плюют настоящие мужчины.

можно исправить зло, причинённое одному человеку, сделав добро другому

- Как ты узнал? - От одного друга, врача. Как ты? - Удивлена, что ты пришёл. - Я хотел сказать, как твоё здоровье? - Я скоро умру. Хочешь чаю. - Да.

– Потому что если зло может быть безнаказанным – мы пропали. – Я тебя не понимаю. – Если я могу просто так совершить зло и от этого ничего не случится, у человечества нет будущего. – Просто так – в смысле преступление без мотива? – Преступление без мотива – это самая бесчеловечная вещь, которую только можно себе…

Персонажи, которые пытаются в зрелости осуществить желания юности, идут неверной дорогой. Для тех, кто не узнал или не познал счастья в своё время, потом уже слишком поздно, какие бы усилия они не предпринимали. В любви, возвращенной в зрелые годы, можно найти самое большее с нежностью исполненную копию былых счастливых…

...тоном кастрированного тореадора

И письмо моей матери заканчивалось рядом советов общего плана и робким проявлением чувства напоследок – прощай, любимый сыночек. Последнее предложение – я буду смотреть за тобой с неба – всегда казалось мне слегка похожим на угрозу.

Я пришёл к заключению, что раз Всемогущий Бог позволяет зло, то Бог - это измышление дурного вкуса.

Будь проклята эта жизнь, которая преподносит нам столько смертей.

Здесь распоряжаюсь я. Это моя жизнь, а не твоя. И инструкции к ней сочиняю я.

Когда провожаешь на вокзале близкого друга,нужно уходить сразу,как только тот сел в вагон.