Купити книгу Призрак Оперы

— Мадемуазель, я имею честь просить вашей руки! — Да они обе уже ваши, дорогой мой жених...

...даже прекрасная особа имеет право любить самое страшное чудовище...

Есть на свете вещи, которыми не хвастаются, существуют и такие, жаловаться на которые слишком унизительно.

Невозможно стать парижанином, не научившись надевать маску беззаботной радости при всех печалях и неприятностях и \"полумаску\" безразличия при самой глубокой радости. Если кто-то из ваших друзей попал в беду, не пытайтесь утешать его - он скажет вам, что уже утешен, но если с ним случилось нечто приятное, остерегайтесь…

Вот здесь я сплю, - сказал Эрик. - В жизни надо привыкнуть ко всему, даже к вечности.

Рауль только мельком видел подвалы Оперы, эту фантастическую, грандиозную бездну, забавную, как кукольный спектакль, и пугающую, как бездонная преисподняя.

У него было сердце достаточно большое, чтобы объять весь мир, но он должен был довольствоваться подвалом.

Когда человек глуп, ему остается готовиться к неизбежной катастрофе, причем заслуженной.

«Сорелли, – писал знаменитый журналист, – великая балерина, красавица со строгим и чувственным лицом, с похожей на ивовую ветку гибкой талией; ее обычно называют «прекрасным созданием».

Бросив отчаянный взгляд на небо в звездах, он ударил кулаком в свою пылавшую огнем грудь; он любил и не был любим.

Они вносили немного жизни в царство мертвых, ибо смерть тут была повсюду.

они заражали друг друга страхом и получали от этого пронзительное, леденящее душу удовольствие.

Музыка обладает магической силой устранять все во внешнем мире, за исключением звуков, которые проникают прямо в сердце.

Невозможно стать парижанином, не научившись непринужденно надевать маску радости при всех печалях и неприятностях, \"полумаску\" грусти, скуки или безразличия при искреннем веселье. [...] Париж - это нескончаемый бал-маскарад...

Если вы заметили, что у одного из ваших друзей горе, не пытайтесь утешить его: он скажет, что дела уже поправляются. Если же его посетила удача, не поздравляйте его: он только удивиться, что кто-то заметил об этом.

Бывают такие моменты, когда чрезмерная наивность кажется такой чудовищной, что становится ненавистной.

Чтобы стать добрым, мне не хватало лишь, чтобы кто-то полюбил меня.

Но ряса не делает монаха - внешность обманчива!

Музыка обладает магической силой устранять всё во внешнем мире, за исключением звуков, которые проникают прямо в сердце.

Он уже не знал, жалеть ему Кристину или проклинать ее, поэтому то жалел, то проклинал.

Есть на свете вещи, которыми не хвастаются, существуют и такие, жаловаться на которые слишком унизительно.

...сердце - не собачья пасть, и даже если вы держите собаку обеими руками с закрытой пастью, чтобы заставить ее прекратить невыносимый лай, вы все равно слышите, как она рычит.

«— Разве когда любят, чувствуют себя несчастными? — Да, Кристина, когда любят и нет уверенности в том, что это взаимно.»

Любви слишком грустно на земле, давайте вознесем ее на небеса! Смотрите, как там все просто.

— Нет, он не призрак. Он человек неба и земли. -(Кристина).

У него было сердце достаточно большое, чтобы объять весь мир, но он должен был довольствоваться подвалом.

Вы должны знать, что я полностью соткан из смерти, от головы до ног, и этот труп любит вас, обожает и никогда не покинет вас, никогда!

Никогда не стать парижанином тому, кто не научится скрывать скорбь под маской радости и набрасывать черную полумаску грусти, скуки или безразличия на тайное ликование!

\"Его сердце готово было вместить весь мир, а ему, в конечном счете, приходилось довольствоваться каким-то подвалом\". \"Ах, как это замечательно, дарога, целовать кого-нибудь! Тебе этого не понять, а я это знаю. Моя мать, дарога, моя бедная несчастная мать не хотела, чтобы я целовал ее. Она сразу уходила и бросала мне мою…

Кошмарное, неповторимое, отталкивающее безобразие ставило его вне общества, и мне часто казалось, что в силу этого он не считал себя связанным с родом людским никакими обязательствами.

они заражали друг друга страхом и получали от этого пронзительное, леденящее душу удовольствие.

В жизни надо привыкнуть ко всему, даже к вечности.

Глаза – прозрачные, светло-лазоревые зеркала цвета неподвижных, задумчивых озер там, ближе к северу мира, эти глаза безмятежно посылают ему отражение ее чистой души.

《Очень сложно заставить любить себя находясь в могиле.》

Но никакой холод, никакая смерть не могли сравниться с ледяной стужей его омертвевшего сердца: он полюбил ангела и теперь презирала женщину!