Купить книгу Солнечная

Будущее как-нибудь само с собой разберется.

Ее друзья, студенты отделений литературы и истории, сделались его друзьями. Они были остроумнее, чем его собственные друзья, и, само собой, ленивее, с комплексом законченных эпикурейцев, как будто все им были что-то должны.

В этих предостережениях слышалось нечто ветхозаветное, мотив нашествия жаб и язвенной напасти, знаменовавший глубинную и вечную потребность, проявлявшуюся из века в век, – потребность верить, что ты живешь в конце времен, что твоя личная гибель связана с гибелью мира и поэтому в ней больше смысла или уместности. Конец…

Каменный век закончился не из-за нехватки камней.

Конец света никогда не назначался на сегодня, где и показал бы себя фантазией, а всегда на близкое завтра; завтра он не наступал, и тогда возникала новая тема, новая дата.

Внимание его сразу привлекло письмо от П. Баннер, его пятой жены Патриции, ныне замужем за дантистом Чарльзом, который от нее без ума, почти как Биэрд девять лет назад. Она недолго поработала директрисой, прежде чем родить трех бэбиков за четыре года. А когда-то уверяла Биэрда, что не хочет иметь детей. От него, надо…

Вступив в завершающую активную фазу, он пришел к тому, что человеческая жизнь, если не считать несчастные случаи, в принципе не меняется. Раньше он заблуждался. Ему всегда казалось, что в какой-то момент он достигнет точки зрелости, этакого плато, когда уже усвоены ходы и выходы, когда уже понятно, кто ты есть. На все…

Держись своих фотонов: нулевая масса покоя, нулевой заряд, никаких препирательств в человеческой плоскости.

Мужчина в возрасте – более надёжные спутники, более опытные любовники, они знают мир, они знают себя. В отличие от молодых они держат свои эмоции под контролем. Они больше читали, больше видели, они теплее, добрее, не столь хвастливы, более терпимы, менее агрессивны. Они интереснее, они умеют выбирать вина. У них больше…

Конечно, старикам надо вперед. У них меньше времени. Они почти мертвы. Они спешат больше, чем он, и надлежит простить его, даже попросить прощения.

Опоздание – особый род современного страдания, эта смесь нарастающего беспокойства, вины и жалости к себе, мизантропии и тоски по тому, что немыслимо вне теоретической физики, – обращению времени вспять. И, веля себе быть стоиком, все равно не поспеешь раньше.

Его мало трогали панические пророчества, что Земля «в опасности», что человечество катится к катастрофе, когда прибрежные города скроются под водой, урожаев не будет и сотни миллионов беженцев, гонимые засухой, наводнениями, голодом, бурями, нескончаемыми войнами за скудеющие ресурсы, хлынут с континента на континент. В…

И тут же напомнила о себе маниакальная шутливость англичан в больших группах. Из разных углов забитого людьми помещения доносились одиночные взрывы смеха и множественные хе-хе в унисон. А было восемь двадцать утра.

Ему всегда казалось, что в какой-то момент он достигнет точки зрелости, этакого плато, когда уже усвоены ходы и выходы, когда уже понятно, кто ты есть. На все запросы и мейлы даны ответы, деловые бумаги приведены в порядок, книги расставлены на полках в алфавитном порядке, одежка и обувка в хорошем состоянии хранятся в…

Он полностью отдался иллюзии, будто любит людей. И всех до одного прощал. Отчасти дружелюбных, отчасти эгоистичных, порой жестоких и, главное, смешных.

Стоило ему отвернуться, как один из его сперматозоидов, хитроумный и отважный, как Одиссей, совершил долгое путешествие, проник за городские стены и оставил автограф в ее яйцеклетке.

Действовал он бездумно и при этом мыслил ясно

Он завел мотор, оглянулся на дом, и да, - в тренировочном костюме и кроссовках с разлетающимися шнурками, твердым шагом к нему шел Тарпин. Биэрд счел, что нет смысла задерживаться в Криклвуде.