Купить аудиокнигу Маятник Фуко
Умберто Эко
Язык книги: русский | 4.3-
Формат:Лицензионная аудиокнига
-
Автор:Умберто Эко
-
Язык:русский
-
ИздательствоООО «ИТ»
-
Год издания:2012
-
Тираж:3000
-
Возраст12+
-
Артикул:2765
🎁 Книга Бесплатно! 1+1=3
Купите одновременно две любых книги и получите третью в подарок!
Условия акции-
Формат:Лицензионная аудиокнига
-
Автор:Умберто Эко
-
Язык:русский
-
ИздательствоООО «ИТ»
-
Год издания:2012
-
Тираж:3000
-
Возраст12+
-
Артикул:2765
Описание:
После выхода мирового бестселлера «Имя розы» (1980), прославленного знаменитым фильмом, итальянский историк, эстетик, структуралист Умберто Эко оказался в трудном положении. Как второй раз взять подобную высоту? Как сочинить не менее удачную книгу для разных читателей, и эрудированных и неискушенных? Книгу столь же живую, сколь и мудрую, столь же сардоничную, сколько и нежную? Автор рискнул – и подтвердил прежний рекорд. «Маятник Фуко» (1988) прославился не меньше «Имени розы», а фильм по нему не сняли только оттого, что автор сам не разрешил это великому Стенли Кубрику. На этих страницах взаимодействуют редакторы миланского издательства, рыцари-храмовники, жрецы Вуду и антифашисты-партизаны. Рассказано и о легендарных тамплиерах, о тайных хозяевах мира, но только чтоб напомнить: история достоверна тогда, когда ее основа – неоспоримый документ. Все остальное – игра. Игра, которая бывает опасной.
Цитаты из книги: 33
Мир монотоннен, история ничему не учит людей, и в каждом поколении всё те же страхи, всё те же страсти, события не повторяются, но одно напоминает другое... новости, открытия, откровения — всё изживает себя.
— Мужи и жёны собирали свои непотребства, то есть сперму и месячные крови, и в ладонях возносили к небесам и поедали как тело Христово. Если же беременела жена, отверзали ей чрево ладонью и вырывали плод и толкли его в ступе и поедали с мёдом и перцем. — Мёд с перцем, — покривился Диоталлеви. — Ну и гадость.
С этого дня я стал Фомой недоверчивым. То есть я пожалел, что когда-либо бывал доверчив. Что поддавался одной из страстей разума. Доверчивость — это страсть. Недоверчивый Фома не то чтобы ни во что — он верит не во всё. Он верит в первое, а во второе — лишь в той мере, в которой первое вытекает из второго. Недоверчивый…
Что за издевательство, жить в изгнании, куда никто тебя не гнал.
Для каждой сложной проблемы имеется простое решение, и это решение неправильное.
Посмотрим: Матфей, Лука, Марк и Иоанн — компания бездельников, собравшихся на тусовку, они устраивают соревнование, выдумывают главного героя, коротенько проговаривают сюжет — и вперед. Остальное зависит от способностей каждого. Потом четыре варианта разбираются всей командой на семинаре. Матфей довольно реалистичен, но…
В те времена студенты действительно учились.
Где я читал, что в заключительное мгновенье, когда жизнь, поверхность на поверхности, напитывается опытом, тебе все становится известно, и тайна и власть и слава, и зачем ты рожден, и почему умираешь, и как все могло бы произойти совершенно иначе? Ты умудрен. Но высшая мудрость, в это мгновение, состоит в том, чтобы…
Изменять весь текст с помощью двух-трех поправок. Демиург на чужом горбу. Чем подготавливать сырую глину, мять и выделывать ее, — несколько легоньких щелчков по терракоте, из которой уже сформована статуя. Добавь последний штришок, дай разок молотком по голове, она превратится в Моисея, заговорит. Должен зайти в…
Дело в том, что сопричастность Божескому не может продолжаться долго, не потревожив рассудок.
Я убежден, что даже в самом жалком сочинении мне попадется зерно, если не истины, то хотя бы занимательной неправды, а крайности очень часто перекликаются.
Я, как и все, считал, что мир стоит на пороге справедливого общества, но при этом полагал, что в справедливом обществе должны будут действовать (и эффективнее, чем в предыдущем), к примеру, железные дороги. Однако окружавшие меня санкюлоты вовсе не учились загружать уголь в топку, подсовывать башмаки и согласовывать…
- Замаскируемся под цветочки, - сказал господин Гарамон, собрав нас в зале с картой мира, - и пчелки слетятся.
Мир - это доброкачественная загадка, которую наше сумасшествие делает ужасной, ибо старается разрешить ее, исходя из собственных представлений.
Гений - это тот, кто играет всегда на одном компоненте, но гениально, то есть питая его за счет всех остальных.
— Понимаю, — сказал Бельбо. — Но не кажется ли вам, что все это немного непонятно среднему читателю? Каместр чуть не подпрыгнул на стуле. — А иначе и быть не может. Абсолютно. Тот, кто понял бы эти секреты без соответствующей подготовки, провалился бы в бездну!
Рассказывая однажды, что он встречался с Понтием Пилатом в Иерусалиме, он досконально описал жилище наместника и перечислил блюда, поданные к столу. Кардинал де Роган, полагая, что слушает вымышленный рассказ, обратился к камердинеру графа Сен-Жермена, седоволосому и с виду почтенному: «Друг мой, сказал он, мне трудно…
— Люди делятся на кретинов, имбецилов, дураков и сумасшедших. — Кто-нибудь остается? — Я-то уж точно. Хотя и вас обижать не хочется. Если сформулировать точнее, любой человек подпадает под все категории по очереди. Каждый из нас периодически бывает кретином, имбецилом, дураком и психом. Исходя из этого, нормальный человек…
Мечтать о жизни в новом незнакомом городе — значит в скором времени умереть. В самом деле, мертвые обитают в другом месте, и никто не знает, где. (Gerolamo Cardano. Somniorum Synesiorum, Basel, 1562,1,58)
Диоталлеви и Бельбо были оба по происхождению пьемонтцами, а у пьемонтцев из приличных семей особенно ценится умение вежливо выслушать собеседника, глядя ему в глаза, и затем переспросить «Ах да?» тоном, полным живейшего интереса, но так, чтобы при этом собеседник пожелал провалиться сквозь землю.
Для того, чтоб доказать что-нибудь, лучше всего умереть.
Мудрец не тот, кто различает, а тот, кто сопоставляет полоски света, откуда бы они ни исходили...
Ничто на свете не требует большей осторожности, чем истина.
Некоторые знания могут быть смертельны.
- Это и есть метод, но как выяснилось, метода мало. Это привело к тому, что если навстречу тебе выходил человек и говорил: добрый вечер, я розенкрейцер, это означало, что он не розенкрейцер. Уважающий себя розенкрейцер никогда так не говорит. Наоборот, он отпирается как может.
Убежденный, что не верю, я чувствовал вину перед теми, кто верил. Поскольку я ощущал, что правы они, я положил себе верить, как в других случаях полагается принимать аспирин. Вреда от него нет, а на душе становится легче.
Наоборот, будем преувеличивать. Если допустить возможность того, что во Вселенной существует хотя бы одна отправная точка, которая не является знаком чего-то иного, мы сразу же выходим за рамки герметического мышления.
— Она еще и рукописи теряет? — Все теряют. Во всех издательствах теряют рукописи. Я думаю, это основное, что с ними делают в издательствах. Поэтому нужен козел отпущения. Я огорчен только тем, что она теряет не те.
Я знал, что Земля вращается, и что я вращаюсь вместе с нею, и Сен-Мартен-де-Шан, и весь Париж со мною, и все мы вращались под Маятником, который, действительно, нисколько не изменял ориентации своего плана, потому что наверху, где он к чему-то был привязан, на другом конце воображаемого бесконечного продолжения нити, в…
— Что сказал однажды вечером кардинал Ламбертини даме, декольте которой украшал роскошный крест, покрытый бриллиантами? Какое счастье умереть на этом распятии!
...кто хотел найти связи, всегда и везде их находил, мир — это сетка, водоворот свойств, каждая вещь отсылает к другой, каждая вещь объясняет другую…
Однако человечество свято старается верить в эту фальшивую книгу — поскольку само же ее написало.
Похожие книги: Возможно вам понравятся эти книги:
Все Все книгиПостоянным покупателям цена: 8.93 €
После 3 заказа на сайте, вы получаете статус постоянного покупателя и скидку 10%